Издание Financial Times (Великобритания) пишет о том, что государства Ближнего Востока стремятся диверсифицировать свою экономику и инвестируют в ресурсы, необходимые для производства экологически чистой энергии.
Летом 2023 года банкиры дома Ротшильдов, работающие с правительством Замбии, были близки к составлению списка покупателей ценного медного рудника Mopani. Список был сужен до китайской компании Zijin Mining и южноафриканской Sibanye-Stillwater, когда, казалось бы, из ниоткуда появился третий претендент — малоизвестная компания из ОАЭ под названием International Resources Holding (IRH).
Но за IRH стояла бизнес-империя могущественного члена королевской семьи Абу-Даби шейха Тахнуна бен Заида ан-Нахайяна с оборотом в 240 млрд долларов... К декабрю было достигнуто соглашение о покупке IRH 51% акций рудника за 1,1 млрд долларов, что в одночасье превратило компанию из ОАЭ в самого быстрорастущего новичка в отрасли за последние десятилетия. Сделка с Mopani, завершённая в конце марта, знаменует собой появление новой силы в мировом горнодобывающем секторе.
Страны Персидского залива, стремящиеся диверсифицировать свою экономику, перенаправляют нефтедоллары на обеспечение доступа к месторождениям меди, никеля и других полезных ископаемых, необходимых для энергетического перехода.
Помимо ОАЭ, наиболее активно в этом направлении действует Саудовская Аравия, которая стремится к тому, чтобы к 2035 году горнодобывающая промышленность приносила в её экономику 75 млрд долларов вместо 17 млрд сегодня.
Оман начал строительство крупнейшего в мире завода по производству экологически чистой стали, который планирует использовать железную руду из Камеруна, в то время как Инвестиционное управление Катара, суверенный фонд благосостояния богатого газом государства, теперь является вторым по величине акционером Glencore.
Участие шейха Тахнуна бен Заида ан-Нахайяна помогло ОАЭ приобрести медный рудник в Замбии.
Для богатых минеральными ресурсами стран Африки, Азии и Латинской Америки выход этих средних держав на важнейшее поле битвы за полезные ископаемые является долгожданной альтернативой соглашениям, которые десятилетиями заключались на невыгодных условиях со странами Запада или Китаем. Поставщики полезных ископаемых полагают, что, продавая сырьё странам Персидского залива, они смогут избежать напряжённости в отношениях с США и Китаем.
«Получение инвестиций с Ближнего Востока избавляет от необходимости выглядеть сторонником той или иной сверхдержавы», — объясняет замбийский чиновник.
Но, по мнению экспертов, ставка на инвестиции из стран Персидского залива также сопряжена с риском увеличения непрозрачности в ведении бизнеса и напряжённости в отношениях с местным населением. Несмотря на это, Вашингтон приветствовал расширение роли стран Персидского залива в горнодобывающей промышленности, поскольку оно помогает разрушить монополию Пекина на переработку важнейших полезных ископаемых.
США активно содействуют инвестициям Саудовской Аравии, Эмиратов и Катара в более рискованные юрисдикции, такие как Демократическая Республика Конго (ДРК), куда западным компаниям трудно проникнуть для противостояния Китаю.
Для международных горнодобывающих корпораций, которые стремятся лавировать между США и Китаем, Ближний Восток представляется нейтральной площадкой для переработки полезных ископаемых и размещения капитала.
«Добро пожаловать на следующий этап политической сложности мира, в котором мы живём», — говорит Марк Кутифани, председатель правления Vale Base Metals, бразильского производителя меди и никеля, 10-процентную долю которого Саудовская Аравия купила в прошлом году за 2,6 млрд долларов, а сейчас создающего в Индонезии СП с китайцами.
Один из рудников в Саудовской Аравии.
Сегодня Саудовская Аравия и ОАЭ вкладывают значительные средства в новые технологии и им потребуется доступ к собственным стабильным источникам поставок сырья. Саудовская Аравия готовится к эксплуатации внутренних минеральных активов стоимостью 2,5 триллиона долларов с помощью крупнейшего в мире экспортёра нефти Saudi Aramco и государственной горнодобывающей группы Ma'aden.
Но для того, чтобы пожинать плоды, потребуются годы, если не больше десятилетия. Препятствия на этом пути включают нехватку воды в преимущественно пустынной стране, малое количество подготовленных горных инженеров и скудные месторождения высококачественных полезных ископаемых.
Чтобы решить эту проблему, королевство стремится получать медь, железную руду, литий и никель из-за границы для переработки внутри страны через Manara Minerals, СП, созданное в прошлом году Ma'aden и Государственным инвестиционным фондом. В обмен на миноритарные инвестиции в сложившиеся предприятия, управляемые такими ведущими компаниями, как BHP и Rio Tinto, СП получает доступ к необходимому сырью. Подобную модель японские торговые дома успешно применяют на протяжении десятилетий.
У богатых стран Персидского залива есть все возможности, чтобы стать крупнейшими игроками в горнодобывающей отрасли.
С другой стороны, деньги государств Персидского залива — и политическое прикрытие — позволяют отраслевым гигантам делать более рискованные инвестиции. Так, второй по величине производитель золота в мире, канадская Barrick Gold, привлекает Саудовскую Аравию и Катар к медному проекту стоимостью 7 млрд долларов в провинции на западе Пакистана. Этот регион охвачен волнениями, в то время как большинство инвесторов предпочитает держаться подальше от столь опасной среды.
Благодаря таким инвестициям ближневосточное королевство надеется позиционировать себя в центре «суперрегиона», охватывающего Африку, Центральную Азию и Южную Азию. В минувшем январе Саудовская Аравия подписала соглашения о геологоразведке с Египтом, Россией, Марокко и ДРК. Располагая своей дешёвой и обильной энергией, королевство сможет перерабатывать сырьё из богатых ресурсами стран, испытывающих недостаток финансов, для производства таких продуктов, как сталь или электромобили, для быстрорастущих рынков, в частности, Индии.
ОАЭ также намерены достичь своих стратегических целей за счёт добычи полезных ископаемых. Тани бин Ахмед Аль Зейуди, государственный министр внешней торговли ОАЭ, подчёркивает, что «особое внимание уделяется африканскому континенту». Эмират Дубай, ключевой центр торговли драгоценными металлами, уже имеет прочные позиции в портах и логистической сети Африки, судьба которых тесно связана с сырьевыми товарами.
Компания DP World, принадлежащая правительству Дубая, выиграла концессии на порты в ДРК, а совсем недавно — в Дар-эс-Саламе в Танзании, важнейшем пункте поставок меди из Зимбабве и Замбии.
Второй по величине производитель золота в мире, канадская Barrick Gold, привлекает Саудовскую Аравию и Катар к медному проекту стоимостью 7 млрд долларов в провинции на западе Пакистана.
Подобно китайцам, страны Персидского залива обещают богатым природными ресурсами странам инвестиционный пакет. Речь идёт о создании «экосистемы инвестиций», включающей в себя вложения в инфраструктуру, энергетику, здравоохранение и логистику наряду с добычей полезных ископаемых, что особенно важно для африканских стран.
Но есть опасения, что страны Персидского залива могут пойти тем же путём заключения туманных соглашений о ресурсах в обмен на инфраструктуру, который реализовывался Пекином в рамках его инициативы «Один пояс, один путь», имевшей неоднозначный эффект. Многие страны глобального Юга оказались в глубокой задолженности, а некоторые проекты застопорились.
«Это должна быть альтернатива китайской модели, но в конечном итоге она может иметь много параллелей», — говорит Томас Скарфилд, старший экономист некоммерческой организации Института управления природными ресурсами.
Одним из самых больших вопросов, связанных с масштабами участия стран Персидского залива в горнодобыче, является скорость, с которой могут действовать государственные ведомства. Между тем, эксперты отмечают, что страны региона, особенно Саудовская Аравия, скованы бюрократическими спорами по поводу стратегии, полномочий различных органов и выбора активов для покупки.
«Вопрос в долгосрочной перспективе заключается в том, смогут ли они с помощью инвестиций создать адекватную горнодобывающую и перерабатывающую промышленность. Существующая тенденция — это как прилив. Но тенденции приходят и уходят», — предупреждает Какененва Муянгва, председатель правления ZCCM-IH, замбийской компании, продавшей IRH рудник Mopani.
Перевод Виктора Симионова
