На днях поступила новая информация в отношении переговоров, ведущихся вокруг проекта, за которым обозреватель «Про Металла» давно наблюдает. Правда, скажем честно, наблюдать начал не с момента, когда владелец лицензии получил её — с 2005 года, а несколько позже. Всё это время недропользователь очень неспешно готовил почву. Созрела ли она наконец? Речь идёт о месторождении Зашихинское в Восточной Сибири.
В прошлом году сталеплавильные предприятия России, занимающиеся высокопрочными, морозоустойчивыми и тому подобными высококачественными сталями, получили дополнительный повод для стресса.
Бразильская фирма CBBM, дающая 80% мирового выпуска ниобия и феррониобия, прекратила поставки этого ценного легирующего элемента в Россию. Бразилия не относится к числу «недружественных» России государств, а вот акционеры CBBM (американцы), как выяснилось, к таковым относились. Часть ниобия можно было бы теоретически приобрести в Канаде, но она ввела санкции.
Отечественное же производство ограничивается Соликамским магниевым заводом, который перерабатывает лопарит — минерал, в котором ниобий и тантал присутствуют, но в относительно небольших концентрациях (завод производит, по данным его руководства, вместе порядка 1000 тонн ниобия и тантала в год). Это примерно 10% потребности страны...
Вот в этих красивых таежных краях и располагается Зашихинское месторождение.
А где в первую очередь востребованы морозоустойчивые стали в России, так это трубы магистральных нефте- и газопроводов, «кровеносная система» нашей экономики. Про высокопрочные стали и говорить не будем, ясно, что в них жизненно заинтересован, например, оборонно-промышленный комплекс. Хотя, конечно, далеко не только он.
Продержаться отечественным металлургам в прошлом году в итоге удалось, но у них возник вопрос: а что же дальше? И тогда вспомнили о месторождении Зашихинское, которое расположено в Нижне-Удинском районе Иркутской области, разрабатывать которое собираются вот уже почти 20 лет, да всё никак не соберутся. В марте 2017 года, например, журнал «Редкие земли» писал о том, что ГОК на Зашихинском заработает в 2020 году. Потом сроки передвинули на 2023 год. Но пока он даже не построен.
Времена изменились, и тема данного месторождения была вынесена на заседание Экспертного совета по металлургии, тяжёлому машиностроению и горнорудной промышленности при Комитете по промышленности Госдумы. Доклад по нему делал директор по развитию владельца лицензии ЗАО «Техноинвест Альянс» Алексей Селезнёв, который поведал много интересного.
По его словам, сейчас это одно из самых крупных месторождений редких и редкоземельных элементов нашей страны, и уж во всяком случае наиболее подготовленное к оперативному старту. Оно хорошо разведано, по нему есть утверждённые госинстанциями и прошедшие госэкспертизу проекты.
Технологии переработки руды разработаны защищены российскими патентами и апробированы в опытно-промышленном масштабе на 60 тоннах руды с получением конечной продукции — оксидов тантала, ниобия, циркония, редких земель, а также феррониобия.
Директор по развитию ЗАО «Техноинвест Альянс» Алексей Селезнёв рассказал много интересного о проблемах и перспективах Зашихинского.
Что мешает начать уже добычу? Как в известной притче, «на то было сто причин, но, во-первых, не было денег». При наличии средств копания готова запустить месторождение в конце 2026 года.
По данным Селезнёва, «Техноинвест Альянс» уже потратил на проект порядка 2 миллиардов рублей из средств акционера. Ещё, по последним подсчётам, нужно будет не менее 36 миллиардов, и полностью их за свой счёт оператор проекта вложить не может. Нужны сторонние инвесторы. А вот с ними проблема.
Надо сказать, что освоение Зашихинского предполагает синергию с планами госкорпорации «Росатом». Во-первых, именно она является главным потребителем тантала в России (хотя и не только она; танталовые конденсаторы с высокой удельной ёмкостью недаром попали в очередной пакет санкций против России — они очень востребованы в ОПК).
Во-вторых, перерабатывать концентрат с Зашихинского собираются на химико-металлургическом заводе, каковой построят в Забайкалье как раз на площадке Росатома, в Краснокаменске. Напомним, в этом городе работает крупный урановый комбинат — ПГХО («Приаргунское горно-химическое объединение»). При этом будет использоваться инфраструктура атомщиков. Они же помогут захоранивать радиоактивный торий, который на месторождении, к сожалению, также присутствует. Поэтому к Росатому и обратились с предложением стать инвестором.
«Госкорпорация Росатом рассматривает возможность хождения в проект в качестве акционера, но при этом обуславливает эту возможность появлением в проекте ещё крупных якорных инвесторов. Поэтому акционерами «Техноинвест Альянса» ведутся переговоры с крупными металлургическими холдингами о возможном их участии в проекте, что сдерживается высоким сроком окупаемости даже с учётом текущих мер господдержки», — отметил Алексей Селезнёв.
Перерабатывать концентрат с Зашихинского собираются на химико-металлургическом заводе, который построят в Забайкалье на площадке Росатома.
Для улучшения экономики проекта потенциальные инвесторы в конце прошлого года предложили увеличить его мощность на 30%. Если раньше мощность ГОКа хотели, например, сделать на уровне миллиона тонн руды в год, то теперь обсуждение ведётся относительно 1,2–1,5 миллионов тонн, что позволит сократить срок окупаемости с 20 лет до 12.
Но и эти сроки всё ещё остаются достаточно высокими для коммерческих структур. И дело не только сроках окупаемости, есть риски и иного порядка. Приходится отметить более сложные горно-геологические и горно-технические условия отработки на Зашихинском по сравнению с бразильской CBMM и их месторождением Араша — удастся ли выиграть по себестоимости?
А возможен и более жёсткий вариант: СBMM может прибегнуть к демпингу, как она это уже делала раньше, устраняя конкурентов с рынка — и что тогда? А они, между прочим, по ниобию выпускают 100 тысяч тонн продукции в год... «От государства нам нужна по этой причине продуманная политика, которая бы и конкурентное пространство на рынке сохраняла, но с другой стороны обеспечивала бы оперативную защиту от недобросовестной конкуренции, от демпинга», — довольно туманно отметил Селезнёв.
Беда ещё и в том, что принципиально проект удешевить невозможно, ибо больших вложений требует инфраструктура (порядка трети всего объёма капитальных вложений). В частности, в тайге нужно построить дорогу, а также решить вопрос с обеспечением электроэнергией (которой слабо обеспечен весь район, высоковольтной линии туда попросту нет, её государство хотело строить, но два года назад передумало).
Сейчас оператор проекта, по словам Селезнёва, решил на месте строить мини-электростанцию на угле (залежи которого обнаружены неподалёку). Более дешёвым это продукцию будущего ГОКа, естественно, не сделает...
А вот и феррониобий.
Есть и ещё одна не вполне ясная переменная в этом уравнении. По планам «Техноинвеста», Зашихинское будет давать в год от 2500 до 3250 тонн оксида ниобия в зависимости от выбранной производительности карьера, из которого на отечественных предприятиях можно будет получать аналогичное количество феррониобия любой марки и чистоты.
С начала работы начнёт накапливаться и циркониевый концентрат, переработка которого намечена на второй этап реализации проекта, начиная с 2031 года, а также будет добываться от 220 до 290 тонн оксида тантала. И вот с танталом есть неясность: а что с ним делать?
Внутреннее потребление в России есть, но оно пока что на уровне 50 тонн в год. Часть тантала можно будет, вероятно, реализовать дружественному Казахстану, у которого тоже есть потребность в данном металле. Но в целом этот рынок прогнозировать сложно.
Что же может придать проекту ускорение? Его оператор рассчитывает, и это было прямо заявлено на Экспертном совете, на поддержку государства в различных формах. Начиная от устранения административных барьеров и заканчивая налоговыми льготами. Более того, было отмечено, что данные меры поддержки стоит распространить на всю российскую отрасль, занимающуюся редкими и редкоземельными металлами, учитывая её стратегическую важность.
В отношении административных барьеров речь шла о давней головной боли всех недропользователей страны — о переводе земель лесфонда в промышленную категорию. На промплощадке растёт лес, рубить его пока нельзя — он в «защитной» категории, хоть и раскинулся на сотни километров... Предлагалось для Зашихинского эту процедуру упростить.
Новый химико-металлургический завод в Забайкалье уже хотят включить в состав территории опережающего развития «Краснокаменск», изучаются возможности применения к Зашихинскому схемы кластерной инвестиционной платформы Минпромторга. Но этого всё-таки недостаточно.
«Существенной государственной поддержкой стало бы введение дополнительных льгот для снижения затрат — в частности, льгота по налогу на прибыль, а также субсидирование создания объектов инфраструктуры, чтобы возместить инвестору затраты на их строительство», — отметил в своём выступлении Алексей Селезнёв.
Радует, что диалог государства и инвесторов по вопросам освоения месторождений в последнее время выходит на новый уровень.
В предоставленных Экспертному совету предложениях говорится о том, чтобы для предприятий, занятых добычей и переработкой редкоземельного и редкометалльного сырья и являющихся резидентами территорий опережающего социально-экономического развития, ставку налога на прибыль на десять лет стоит установить нулевую. Впрочем, учитывая сказанное выше, трудно сказать, когда на таких месторождениях можно будет говорить о прибыли.
Надо отметить, что в ответном выступлении на Экспертном совете руководитель Департамента металлургии и материалов Минпромторга Владислав Васильев отметил нужность и своевременность проекта, но предложенные новые меры поддержки обсуждать не стал, ограничившись заявлением, что все имеющиеся инструменты содействия реализации проекта (ТОСЭР и пр.) постараются использовать точно.
Единственное, в отношении чего определённо успокоил, так это по танталу: «Пусть инвесторы не переживают, мы разрабатываем шаги, которые приведут к росту потребления данного сырья внутри России. Спрос на ваш тантал точно будет». Впрочем, он и не отверг с порога как нереальные высказанные новые инициативы...
Диалог государства и инвесторов в производство дефицитных стратегических ресурсов резко активизировался в последние месяцы. Посмотрим, во что он выльется на практике. Поскольку импортозамещение, в том числе по таким ресурсам, это, как выяснилось, не чья-то прихоть, а именно вопрос безопасности страны.
Алексей Василивецкий
