В ходе конференции «Минерально-сырьевая база металлов высоких технологий» состоялся круглый стол, посвящённый тому, как планировать потребности страны в этих металлах. Как определить, каким станет потребление и, следовательно, каким должно быть производство? В этой связи речь зашла о бериллии.
В советское время с ним всё было просто. Бериллий, как и литий, был необходим для «атомного проекта». Значит, «за ценой не постоим». Были введены в эксплуатацию два месторождения в России, а концентрат с них везли в Казахстан...
А вот и сам бериллий.
Недавно на одной из выставок обозреватель «Про Металла» увидел среди продукции АО «Композит» изделия с применением бериллия (их уже сорок лет там производят для аэрокосмической отрасли — например, зеркала для спутников).
— А металл откуда, с Ульбинки?
— С Ульбинского металлургического завода, откуда же ещё...
То есть из Казахстана, где работал единственный в СССР завод, получавший бериллий из привозного сырья. Звучит невероятно, но туда завезли с Урала в своё время столько бериллиевого концентрата, что завод до сих пор, спустя тридцать с лишком лет работает на нём. При этом своей добычи Казахстан, несмотря на массу разговоров по данному поводу, пока так и не организовал: последняя дата начала собственной добычи, которую называл Казатомпром — 2027 год, но это сомнительно.
Ульбинский металлургический завод в Казахстане.
Много говорят о том, что пора бериллиевую отрасль возрождать в современной России уже с полным циклом. Но вот какой под неё будет спрос? Космос, лазерные технологии и оборонка потребляют в РФ несколько тонн бериллия в год, даже не десятки тонн. А кто ещё нуждается в нём?
Как отметил на круглом столе в ВИМС Александр Дьяченко, заведующий кафедрой химии и технологии редких элементов РТУ МИРЭА (который, к слову сказать, не один год поднимает эту тему), мы на самом деле не знаем ни точного количества бериллия, который ввозится в нашу страну, ни конечных потребителей.
По данным группы «Инфомайн», до закрытия информации таможня утверждала, что бериллия в лигатурах Россия ввозит в год порядка 30 тонн, бериллиевых бронз — свыше 70 тонн. Но таможенная статистика тут скорее запутывает, а не помогает. По очень простой причине: бериллий импортируется не только в чистом виде или в виде лигатур, а просто в готовых изделиях. Которые мы, несмотря на их кажущуюся простоту, импортозаместить не можем.
На заседании Круглого стола в ВИМС.
Вот, например, молоток — что вообще может быть проще? При этом в России порядка 30 тысяч автозаправок, каждую из которых следует оснастить набором инструментов, включая те самые молотки, выпущенные с использованием бериллия. Дело в том, что присутствие этого металла (причём в небольшой доле 1-2%) в сплаве позволяет из него выпускать инструмент, не дающий искр при ударе. Что критически важно в шахтах, на АЗС и прочих местах с повышенной взрывоопасностью.
И вот безискровые разводные ключи, кувалды и даже кирки и совковые лопаты — все они в Россию импортируются (проходя в статистике как инструмент, а не как металл). Из этой же серии и электроконтакторы с использованием бериллиевых сплавов — рубильники, которые можно включить без риска образования искр, даже самых небольших (и такие рубильники есть в каждом многоэтажном здании). Как говорится, уже теплее, это относительно массовый сегмент. Но кто будет бегать по тысячам заправок и предлагать этот товар?
Молотки с использованием бериллиевых сплавов.
Также, если говорить о достаточно массовой сфере применения бериллиевых сплавов, то стоит вспомнить и изготовление пружин — пружинные сплавы с бериллием несравнимо более устойчивы, они позволяют пружине выдержать в сотни раз больше сжатий, чем стальной. И потому востребованы в машиностроении, электротехнике, при выпуске рессорной продукции.
Александр Дьяченко предпринял попытку в своём докладе выстроить потенциальную цепочку компаний, которые могли бы создать полный бериллиевый цикл и имеют для этого опыт. «Уж такой «хайтек», как лопаты и молотки, мы сумеем сделать сами. Более того, мы разговаривали с руководством Каменск-Уральского завода по обработке цветных металлов, они к этому готовы. Говорят, только дайте нам бериллий и дайте заказ», — сообщил Дьяченко.
Инструменты с использованием бериллия считаются намного более качественными.
Для учёного очевидно: попытка восстановить в России добычу руды и выпуск бериллиевого концентрата без создания дальнейших переделов будет убыточной. А попытка организовать добычу руды исключительно под потребности оборонно-промышленного комплекса будет убыточна чрезвычайно! ОПК на всё про всё обойдётся... полутора тысячами тоннами руды в год. Кто станет открывать рудник ради добычи 1500 тонн?! Чтобы получить взамен аж 25 000 долларов? Никто. Важны масштаб и глубина передела.
В более высоких переделах стоимость любого материала вырастает, но на примере бериллия это видно особенно ярко. Доктор технических наук Дьяченко отмечает: его стоимость в руде составляет 5 долларов на килограмм, в концентрате — 20 долларов, а уже в гидроксиде — 320, в чистом металле — 500, наконец, в медно-бериллиевых сплавах — 900 долларов за килограмм. То есть разрыв между начальным и конечным пунктами в 180 раз!
Кстати, мировой рынок бериллиевой бронзы — 2 миллиарда долларов в год. Уже есть о чём задуматься крупным компаниям.
Мировой рынок бериллиевой бронзы составляет 2 миллиарда долларов в год.
Ещё один факт для размышления: использование грамма бериллия повышает на килограмм потребления в экономике медной руды, это взаимосвязанные цепочки.
Очевидно, создание такой цепочки от руды вплоть до конечного потребителя в гражданском секторе экономики возможна только в том случае, если у государства будет на то серьёзное желание.
Но, как первый шаг для этого, нужна подготовка продуктового и межотраслевого баланса для гражданского использования бериллия (причём с учётом перспективы), где было бы отражено: какие изделия из бериллиевых сплавов сегодня востребованы в России, кто их производит или способен производить и так далее. Необходимо подготовить перечень предприятий, которые импортируют содержащую бериллий продукцию и решить, есть ли возможность её импортозаместить, уточнить готовность предприятий к освоению данной продукции.
Товар-то не биржевой, очень нишевый. Бериллий будет подвержен скачкам цен на мировом рынке (на цену которого всё равно пока ориентирован рынок российский). Очевидно, для организации сбыта придётся применять административные рычаги воздействия на «Россети», авиапром, РЖД и на владельцев заправочных комплексов (те же «Роснефть» и «Газпром»).
То самое бериллиевое зеркало для спутников.
Но для всего этого нужна политическая воля, чисто рыночный подход тут не сработает. Как отмечали на круглом столе, сегодня в России даже современных СанПиНовских стандартов работы с этим металлом нет (а он может представлять серьёзную опасность для здоровья). Должно быть участие государства, но многочисленные совещания, проходящие в течение последних 10 лет в «Росатоме» и других структурах, пока никакого решения не выработали.
Можно спорить, на каком месторождении более целесообразно добывать бериллиевую руду — на Малышевском или на Ермаковском (оба варианта, кстати, сопряжены с серьёзными проблемами), но главный вопрос — кому это нужно?
На круглом столе не случайно вспомнили прошлогоднее поручение президента РФ, где он требует: «Разработать и организовать комплекс мероприятий по формированию спроса на отечественные твёрдые полезные ископаемые, организацию консолидированного заказа на конкретные виды товаров (техника, узлы, агрегаты и материалы)». Очень хорошо сказано. Осталось только понять, как это реализовать применительно, например, к бериллию.
Алексей Василивецкий
