«Чайна-таун в «Крокус-Экспо!» Если бы «Про Металл» был каким-нибудь жёлтым изданием, мы бы именно такой заголовок и поставили к репортажу с выставки MiningWorld Russia 2023. Но поскольку мы издание серьёзное, то ничего такого писать не будем. Хотя представленность компаний из Поднебесной впечатляла: если не половина, то треть всех стендов точно. А уж если посчитать фирмы-посредники, торгующие продукцией КНР... Но, как выяснилось, и тут «всё не так однозначно».
— Ты вон туда посмотри... А потом — туда! Слева от нас продают Keestrack, и справа Keestrack. Продукцию, между прочим, ведущего западного концерна в области горнодобывающего оборудования. Кто куда ушёл, сами сделайте вывод, — посоветовали мне на стенде завода «Дробмаш» (из Выксы, Нижегородской области), занимающегося производством и поставками дробильно-сортировочного оборудования, когда я задал вопрос, легче ли стало на рынке работать после ухода западных конкурентов.
«На том рынке, где мы работаем, есть два сектора. Первый — так называемые мобильные дробильные комплексы на гусеничном ходу, там доля западного импорта от известных брендов в России превалировала.
А другая часть рынка — полустационарные дробильные установки, на полозьях, там западное присутствие чувствовалось сильно меньше. На очень короткий период в несколько месяцев, можно сказать, западные бренды оборудования освободили занимаемую ими нишу среди мобильных комплексов, — отметил Вадим Зубов, руководитель проектного офиса «Дробмаш». — Но этот период скоро закончился».
Китая теперь много на всех выставках.
По мнению Зубова, специально изучавшего таможенную статистику, уже с лета прошлого года пошёл мощный обратный процесс. Все московские поставщики, которые работали с западными структурами, перестроились. Либо идёт параллельный импорт, либо... есть даже более интересный вариант.
На самом деле не секрет, что масса западных брендов свою технику и оборудование собирают именно в Китае. И теперь всё то же самое привозится в Россию, только уже не как европейское или американское, а как китайское или индийское. Фактически кроме этикеток ничего не изменилось.
Да, за прошлый год китайское предложение на нашем рынке мобильной дробильной техники выросло примерно на 25%, но четыре пятых от этого роста — то, что раньше продавалось у нас как Запад. Реально же производство как было их, так и осталось. Был Китай, и есть Китай, только пришёл он со своим, наконец, лицом. Кстати, это и дешевле оказалось...
«Как бы то ни было, с июля валом валят «Кейстраки», «Меца», «Сандвики» и прочие. Я думаю, поставки восстановились в тех же объёмах. У нас, у нашего завода, есть возможность держаться за счёт наработанных за десятилетия каналов сбыта, но роста у нашего предприятия по продажам в прошлом году не было, мы хотя бы удержались на завоеванном уровне», — отмечает Зубов. — Кто-то из небольших фирм начал переключаться на несколько более дешёвое китайское оборудование, но вдруг столкнулся с тем, что комплектующие, которые надо регулярно менять, к ним идут по 3-4 месяца и дороже».
Китайским импорт на самом деле не всегда бывает чисто китайским.
«Дробмаш» со своей продукцией был бы крайне уместен, например, на «новых» российских территориях, где стоит задача оперативно восстановить разрушенные здания (кстати, их стенд украшал лозунг про восстановление Донбасса). Чтобы бетон из разрушенных зданий переработать во вторичный щебень, из которого можно дороги, небольшие дома строить и так далее. И место очищать.
Но пока восстановление отдельных населённых пунктов отдали губернаторам российских регионов, нет единой политики и единого заказчика, открытых тендеров на тех территориях не проводится. А отдали им в конце прошлого года, когда приняты уже все бюджеты, включая федеральный. То есть говорить можно в лучшем случае о финансировании на 2024 год, не на этот. Мы же могли бы десяток даже своих дробильных комплексов на Донбасс отправить, если поставят задачу», — сетует Вадим Зубов.
Впрочем, было бы неверным сказать, что отечественные разработки не были представлены на MiningWorld Russia 2023. Были, причём некоторые проекты оказались совместными для нескольких участников сразу.
В частности, ИРНИТУ (Иркутский национальный исследовательский технический университет, «в девичестве» Иркутский политехничекий институт), группа компаний ТОМС из Санкт-Петербурга и Иркутский завод тяжёлого машиностроения договорились об образовании консорциума, цель которого — разработка и выпуск российского флотационного оборудования.
Рынок за год сильно изменился, но главное, что он сохранился в том или ином виде.
Как рассказали представители ИРНИТУ, каждый из участников решит свою часть задачи: университет разрабатывает проект, ТОМС воплощает в инженерно-конструкторскую документацию, а ИЗТМ непосредственно изготавливает флотомашины. Предполагается, что проект будет реализован в течение примерно полутора лет.
Собеседники из университета отказались сообщить, как будет осуществляться финансирование проекта. Но при этом отметили, что проект будет опираться на имеющиеся у всех участников консорциума наработки.
— Можем пожелать им удачи, — улыбнулись на стенде АО «НПО «РИВС», который располагался ровно напротив ИЗТМ. — Рынок большой, производителей флотационного оборудования из России на нём можно пересчитать по пальцам одной руки, да и то один палец придётся заранее отогнуть. Каждый может попробовать свои силы.
Хотя, естественно, ключевую роль будут играть как наличие опыта (очень важный в данном случае фактор), так и наличие «якорных» заказчиков, склонных экспериментировать с оборудованием неизвестного производителя. Есть ли у них понимание конкретных месторождений и особенностей именно той руды, с которой придётся работать?
Само «НПО «РИВС» (у которого, кстати, есть собственный исследовательский центр, накопивший огромный объём знаний об особенностях руды на различных российских месторождениях) на выставке представило собственную разработку — флотационную машину мощностью 200 кубометров.
Деловая активность на выставке, как всегда, была довольно высокой.
«Наша компания уже на протяжении 30 лет предлагает клиентам обогатительную технику отечественного производства. Обычно в России горные компании используют флотомашины мощностью 80 кубов, мы же предлагаем объём в 200 кубометров, что положительно сказывается на эффективности её использования. Мы уже разработали флотомашину на 300 кубов, а позднее, я думаю, дойдём и до 500 кубометров», — рассказал «Про Металлу» генеральный директор компании Анатолий Хасянов.
Как отмечают сотрудники «РИВС», между флотомашинами на 200 и 300 кубометров разница куда менее велика с точки зрения технологии, чем между 300 и 500. Пятьсот кубометров — это уже принципиально новая ступень, но на неё они готовы подняться, создав конкуренцию западным брендам.
Разумеется, в беседах на стендах регулярно возникал вопрос: а вот китайское оборудование, китайские машины — почему они сейчас дешевле российских процентов на 30 и более?
Вид сверху на выставочный павильон.
Дешёвая рабочая сила? Уже не факт: зарплаты в КНР подросли, особенно у специалистов. Ну, массовость выпуска, которая всегда снижает себестоимость товара. Но есть ещё одна важная особенность.
Многие в России всё ещё боятся рисковать и вкладываться в выпуск высокотехнологичной продукции. Если можно перепродать машины из Азии, получить свою маржу и на этом спокойно жить, то для чего надрываться, пытаться локализовать хоть какую-то часть производства?
Таких перекупщиков, которые принципиально отказываются что-то инвестировать в российское производство, на выставке тоже было немало. А кто-то, напротив, сделал собственную разработку за счёт своих средств, средств инвесторов, и должен в цену заложить возможные риски, поскольку государство их ему не компенсирует...
Впрочем, было бы ошибкой сказать, что на MiningWorld Russia предлагались только китайские технологические решения. Были разные, от белорусских до, внезапно, латиноамериканских.
Производители из Беларуси стремятся заполнить некоторые освободившиеся ниши.
Например, фирма Union Chemical Solutions (UCS) из Уфы недавно вывела на российский рынок новый продукт, разработанный в Чили, направленный на быстрое восстановление конвейерных лент и другого оборудования ГОКов при авариях.
Разработчик технологии, чилийская компания, дистрибьютором которой выступает USC, ранее не была представлена в России. В случае аварийной обстановки её система позволяет произвести быстрый и качественный ремонт.
В случае разрыва ленты можно за 30–60 минут снова запустить конвейер, отлив на месте из двухкомпонентного компаунда повреждённую его часть. Состав смешивается с отвердителем, он заливается в форму и в течение часа происходит полная полимеризация, и после замены ленту можно снова запускать. «Другие аналогичные решения в России тоже продаются, но таких, которые обеспечивали бы более высокую скорость, мы не знаем», — говорят в USC.
Деловая программа выставки охватывала все проблемные моменты горнодобывающей отрасли.
Общее впечатление от общения с участниками можно было бы сформулировать так. Первый санкционный удар в прошлом году отечественная горная отрасль и компании, которые поставляют на рынок для неё технику и оборудование, в целом выдержали.
Кто-то за счёт реинжиниринга, кто-то за счёт параллельного импорта. Но у многих компаний появилось ощущение, что импортозамещение — это замещение западного импорта восточным. И это представляет для отрасли опасность, потому что зависимость всё равно остаётся, пусть и от другой страны, от компании, которую рано или поздно тоже могут «прогнуть» и заставить отказаться от поставок в Россию.
На пленарных сессиях звучала мысль о том, что настоящее импортозамещение — это замещение привозных товаров, оборудования и техники на те, которые изготовлены в России. Только тогда можно будет считать РФ технологически суверенной страной. Но понимают это пока далеко не все участники нашего рынка.
Алексей Василивецкий
