Агентство Reuters со ссылкой на данные украинского профсоюза стальной отрасли опубликовало неожиданные данные: Украина в первые два месяца 2025 года увеличивает производство стали, несмотря на потерю шахт по добыче коксующегося угля. Что это может означать?
Статистика — вещь лукавая. Конечно, это в первую очередь вопрос низкой базы. Производство стали пострадало после начала боевых действий в 2022 году, а ряд ведущих украинских металлургических предприятий, таких как «Азовсталь», ММК им. Ильича или Авдеевский коксохим, оказались разрушены и утрачены для Украины. Поднимать из руин эти заводы пришлось уже России. Что-то подлежит восстановлению, что-то нет.
В любом случае, Украина, ранее являвшаяся крупным производителем и экспортёром стали в Европе, сообщила о падении производства на 70,7% в 2022 году — до 6,3 млн тонн. Один только Мариуполь с его металлургическими заводами обеспечил снижение на 40%.
В 2023 году объём выпуска снизился до 6 миллионов тонн, но в 2024 году вырос до 7,58 миллиона. В начале 2025-го он ещё немного подрос — на 9,9% (в физическом объёме в январе-феврале 2025 года выпуск вырос на 1,18 млн тонн). Но такой рост можно назвать пирровой победой, поскольку этот рост обеспечили накопленные запасы сырья, главным образом, коксующегося угля. А с ним теперь на Украине всё плохо.
Азовсталь, к сожалению, восстановлению не подлежит, а вот ММК им. Ильича в Мариуполе удалось запустить.
К концу прошлого года украинская сталелитейная отрасль столкнулась с дефицитом кокса. Шахты в Покровском районе, где остановлена добыча угля марки «К» (и которые, по украинским данным, уже частично взорваны ВСУ), обеспечивали на две трети металлургов Украины коксующимся углём. Небольшая добыча на западе страны в Львовской области погоды тут не делала.
Между тем, в украинской стальной отрасли есть только одно электрометаллургическое предприятие — «Днепросталь», остальным, обеспечивающим 90% выпуска, кокс необходим. А значит, необходим и коксующийся уголь.
Украинский аналитический центр «GMK Center» прогнозировал ещё в конце прошлого года, что с прекращением работы шахт Покровского района Украина столкнётся с дефицитом 2,5 млн тонн коксующегося угля.
Тогда же руководство одного из ведущих металлургических холдингов страны — «Метинвеста» — заявляло о том, что рассматривает «альтернативные» пути доставки сырья. В прошлом году проводились в порядке эксперимента поставки угля из Австралии и США. Но вот будет ли это иметь экономический смысл в большом масштабе?
На Украине есть только одно электрометаллургическое предприятие — «Днепросталь», остальным меткомбинатам нужен кокс.
«Физически заместить местные поставки за счёт импорта возможно. Но импортный уголь будет обходиться дороже. К примеру, если мы говорим об угле из Австралии, то это будет до $50 за тонну дороже и увеличит себестоимость стали на 10–12%. Такой маржинальности у отечественных металлургов нет. Таким образом, может возникнуть вопрос экономической целесообразности подобного импорта», — отмечают аналитики Центра «GMK».
Увеличение производства стали является тем более неожиданным, что новый президент США Дональд Трамп в этом году ввёл пошлины на ввоз в страну стали и распространил их в том числе на Украину. Пошлина в 25% является для украинских металлургов фактически запретительной, каким бы премиальным североамериканский рынок ни казался.
При том, что в 2024 году доля металлопродукции в украинском экспорте в США составляла почти 60% — это более, чем полмиллиарда долларов в денежном выражении (включая поставки 60 тыс. тонн трубной продукции). Новые пошлины вступают в силу как раз с 12 марта.
Помимо американского направления экспорта проблемы у украинских металлургов могут возникнуть и на другом фронте. Агрессивный экспорт сельскохозяйственной продукции в страны Европейского союза, куда Украина так мечтает попасть, вызвал нервную реакцию у ряда стран ЕС, в частности, у Польши.
Польша с 1 января и до середины года председательствует в ЕС, и не исключено, что она поднимет вопрос об ограничении украинского импорта — и под горячую руку это может коснуться не только аграриев, но и металлургов (хотя, с другой стороны, в пику Трампу может этого и не сделать).
Импорт коксующегося угля из Австралии увеличит себестоимость стали на 10–12%.
Что касается внутреннего спроса на сталь, то он не даёт особых оснований для оптимизма. «Если в 2023 году потребление стали в стране прибавило 57%, что было восстановлением после шока начала войны, то уже в 2024-м, по нашим оценкам, потребление осталось примерно на том же уровне — 3,4 млн тонн, за вычетом труб», — отмечают украинские аналитики.
Одна из проблем внутреннего спроса — заметное сокращение объёмов строительного сектора. Он в последние три года не показывал обвального спада, поскольку девелоперы достраивали уже начатые проекты. Но новые закладывать, по понятным причинам, мало кто решается.
С другой стороны, не только спрос, но и само производство украинской стали может быть ограничено рядом факторов. В их числе можно назвать растущие проблемы с энергетикой. Украина, как известно, прекратила с этого года транзит российского газа, после чего были нанесены удары по украинским газовым объектам.
Это серьёзно повлияет на энергетику Украины, и без того понёсшую ощутимые потери, и приведёт к росту стоимости электроэнергии, а значит, и к увеличению себестоимости продукции. Этот фактор уже мощнейшим образом сказался на украинской отрасли ферросплавов — их выпуск в 2024 году рухнул на 49,4% до 108 тыс. тонн именно в связи с ростом цен на электроэнергию.
Растут также и тарифы на железнодорожные перевозки, что заметно бьёт по рентабельности металлургических заводов Украины.
Кроме того, на предприятия металлургического сектора значительное влияние оказывает массовая мобилизация (в «Метинвесте», например, мобилизовали более 17% сотрудников). Дефицит опытных кадров, возникший в результате этого, среди прочего, приводит к различным ЧП и крупным авариям на производстве.
Так, 2 марта этого года прогремел взрыв на территории доменного цеха завода «Каметсталь» холдинга «Метинвест». При этом в самом холдинге признали, что авария была вызвана именно нарушением технологии.
Энергетическая система Украина находится в критическом состоянии.
Президент объединения предприятий «Укрметаллургпром» Александр Каленков в интервью местным СМИ прогнозировал, учитывая фактор Покровска, что в ближайшей перспективе производство стали упадёт в стране как минимум на 50%, возможно, до 3,5 млн тонн или даже ещё меньше (он, кстати, оценивает перспективу роста себестоимости стали при переходе на импортный уголь в размере 30% в среднем).
Профсоюз сталелитейщиков Украины дал похожий прогноз. Он заявил ещё в октябре прошлого года, что потенциальное закрытие Покровских шахт может привести к падению производства стали до 2-3 миллионов тонн уже в 2025 году.
Единственный фактор, который работает в пользу украинских металлургов — открытие для них возможности транспортировки как своей продукции, так и импортного угля по Чёрному морю, что существенно дешевле железнодорожных перевозок. Однако неизвестно, сколько эта возможность ещё будет действовать.
Президент объединения предприятий «Укрметаллургпром» Александр Каленков.
А вот мировые цены на сталь, да и на железорудное сырьё, которое Украина также активно экспортирует, никакой тенденции к росту не демонстрируют. Скорее наоборот, один из основных игроков на рынке — Китай — сокращает потребление и намерен увеличивать собственный экспорт, что, естественно, снижает цены на продукцию чёрной металлургии.
Таким образом, мы, возможно, являемся свидетелями лебединой песни чёрной металлургии Украины (страны, которая, между прочим, при СССР давала 50 млн тонн стали — в 8 раз больше нынешнего уровня). На накопленных ранее запасах коксующегося угля и при закрывающихся возможностях для экспорта она может продержаться несколько месяцев, но дальше экономическая реальность возьмёт своё. Если, конечно, в мире не случится каких-то глобальных геополитических изменений, которые полностью поменяют ситуацию, в том числе для экономики Украины. А мир сегодня более чем непредсказуем.
Алексей Василивецкий
