Истёк срок предоставления заявок на участие в аукционе по Сопчеозёрскому месторождению хромовых руд в Мурманской области, о котором мы недавно писали. Однако заявок не поступило. Как сообщили «Про Металлу» в отделе по Республике Карелия, Мурманской и Архангельской областям Департамента недропользования по СЗФО Агентства «Роснедра», этот аукцион будет признан несостоявшимся.
Между тем, Россия сейчас импортирует порядка 60% всего потребляемого хрома. Избавиться от импортозависимости по этому металлу нам всё никак не удаётся.
Хотя, по данным «Росгеологии», общие запасы этого сырья в России составляют около 52 млн тонн. Однако же речь идёт о бедных и труднообогатимых рудах (со средним содержанием Сr2O3 на уровне 20–39%).
По состоянию на 2021 год, добыча хромовых руд в России была на уровне 594 тыс. тонн, импорт товарных хромовых руд — 903 тыс. тонн. Некоторые исследователи, например, профессор Виктор Чернобровин, полагают, что в связи с необходимостью увеличения выпуска в России легированной стали потребность страны в хроме в ближайшие годы может как минимум удвоиться, а то и вырасти до 4 млн тонн в год.
«Уральская сталь» объявила о том, что освоила производство так называемого бидулоидного сплава.
Например, на днях компания «Уральская сталь» объявила о том, что освоила производство так называемого бидулоидного сплава, металла с содержанием углерода на стыке между жаропрочными износостойкими чугунами и высоколегированной сталью. Изготовленные из него детали обладают исключительными свойствами противостоять механическому истиранию при высоких температурах.
В компании отмечают, что разработали технологию производства бидулоидного сплава в первую очередь в связи с растущими потребностями Новотроицкого трубопрокатного завода (НТПЗ) в износоустойчивых линейках, направляющих трубную заготовку в прошивной стан, но они готовы осуществлять поставки и другим трубопрокатным заводам.
Ранее эти детали изготавливались из импортных сплавов. И вот важным компонентом этого инновационного сплава является как раз хром — сплав характеризуется его повышенным содержанием. То есть производство этой импортозамещающей продукции увеличит потребление хрома в стране.
Напомним, в конце 2022 года не состоялся аукцион на другое крупное хромовое месторождение Аганозёрское в Карелии — также из-за отсутствия претендентов. Разработка Аганозёрского месторождения, где сосредоточены около половины всех известных в России запасов хрома, могла бы полностью снять вопрос хромовой зависимости, но не сложилось. В том числе, видимо, ещё и потому, что инвестору пришлось бы вкладываться в разработку технологии для него.
Хотя очевидно, что это была решаемая проблема: Аганозёрское почти идентично хромовому месторождению в финском регионе Кеми-Торнио, а финны, как известно, на базе этого месторождения вполне успешно смогли развернуть у себя всю производственную цепочку вплоть до выпуска нержавеющей стали...
Преодолеть импортозависимость по хрому Россия пока не может.
Сопчеозёрское меньше по запасам Агенозёрского (для открытой выработки по категории С1 его запасы составляют 658 тысяч тонн хромовой руды, а в контуре подземной выработки балансовые запасы по категории С1 оцениваются в 3,897 миллиона тонн, по категории С2 — 4,706 миллиона тонн), но у него было больше шансов найти инвестора. Хотя бы потому, что оно расположено вблизи транспортных путей, включая железную дорогу, и там не предвиделось проблем с иной инфраструктурой, несмотря даже на относительно низкое содержание оксида хрома — 25,7%. Тем не менее, как видим, претендентов не нашлось и на него.
Заместитель директора Горного института Кольского научного центра РАН Александр Опалев предполагает, что дело тут не в отсутствии технологии обогащения руды Сопчеозёрского, а исключительно в экономике проекта.
«Сопчеозёрское месторождение в Мурманской области было открыто в 1996 году Центрально-Кольской экспедицией, и наши специалисты много им занимались. Мы искали технологии обогащения руды и предложили свой вариант. Более того, около 20 лет назад была отобрана большая (порядка 4 тысяч тонн) проба руды с этого месторождения и после обогащения отправлена главному потребителю хрома в России — Челябинскому электрометаллургическому комбинату (ЧЭМК) — для получения опытной партии феррохрома. Правда, с результатами нас тогда не ознакомили... А вот вопрос, насколько эта руда конкурентоспособна по цене по сравнению с импортной — это не к нам, мы это не изучаем», — заявил Александр Опалев «Про Металлу».
Разливка на ЧЭМК.
Вместе с тем, как рассказали «Про Металлу» на Челябинском электрометаллургическом комбинате, который не только производит феррохром, но и сам добывает хромовое сырьё, там намерены наращивать собственную добычу.
«Сейчас ЧЭМК в год перерабатывает около 1 млн тонн хромовой руды, добываемой на собственных рудниках в Ямало-Ненецком округе и на Урале. В дополнение к действующим месторождениям готовится освоение Южно-Сарановского месторождения в Пермском крае.
Оно входит в группу Сарановских хромитовых месторождений, разрабатываемых с первой половины XIX века (за счёт этих месторождений был даже период в истории, когда Российская империя считалась первой в мире по добыче и экспорту хрома). На сегодняшний момент запасы руды данного месторождения составляют 2800 тыс. тонн, Cr2O3 — 980 тыс. тонн.
В настоящее время выполняется технический проект разработки Южно-Сарановского месторождения подземным способом. В течение 2025 года ожидается получение заключения Главгосэкспертизы на проект. Строительство подземного рудника планируется начать в 2026 году. Срок отработки месторождения составит 12–15 лет», — рассказали «Про Металлу» на ЧЭМК.
Конечно, глобально месторождения, разрабатываемые ЧЭМК, проблему зависимости на перспективу отечественной металлургии от импортного хрома не решают. Хотя и несколько сглаживают её остроту. В нашей стране известны и другие месторождения этого металла — например, участок Шара-Нурский в Республике Тува, в Тес-Хемском районе. И лет пять назад на него даже были претенденты как минимум на проведение геологоразведочных работ.
Но выяснилось, что там месторождение частично попадает в особо охраняемую природную зону, в которой «выявлены даже снежные барсы», как написали биологи, и вопрос спустили на тормозах, отказав геологам из Бурятии. К нему, конечно, можно вернуться, но какой смысл объявлять новый аукцион в Восточной Сибири, если желающих добывать хром не находится в гораздо более обжитых и обладающих инфраструктурой регионах?
Сейчас ЧЭМК в год перерабатывает около 1 млн тонн хромовой руды.
Также, вероятно, «Роснедрам» и другим государственным структурам, отвечающим за преодоление зависимости России от поставок дефицитных видов сырья, включая хром, стоит принять во внимание состояние общего инвестиционного климата в стране.
Как неоднократно уже было сказано, сейчас непонятно, кто станет вкладываться в долгосрочные и рискованные горнодобывающие проекты с низкой нормой прибыли, если простой вклад в банк тех же средств принесёт куда больший доход, причём гарантированно и в самый короткий срок? Так что результат конкурса на Сопчеозёрское вряд ли кого-то может удивить.
Алексей Василивецкий
