В принципе, этого события ждали. Причём давно. Вот уже три года в России велись разговоры о необходимости добиться независимости нашей страны от импортного хрома. Хромовую руду нам отгружал в основном Казахстан, который мог эти поставки в любой момент прекратить, что сейчас и случилось. Правда, пока только в отношении одного завода.
АО «Новотроицкий завод хромовых соединений» приостанавливает производство. Об этом ещё 12 марта объявил гендиректор предприятия Василий Измалкин на рабочей встрече, посвящённой вопросам развития ТОСЭР в Оренбургской области. Причина — новый 16-й пакет западных санкций, заблокировавший поставки сырья на завод.
Василий Измалкин предупредил, что работа на предприятии остановится с пятницы 14 марта. Так и произошло. Завод встал.
Предприятие выпускало металлический хром и низкоуглеродистый феррохром. А область применения металлического хрома довольно широка — это спецстали, в том числе он необходим при выпуске жаропрочных сплавов для авиационной и ракетной техники, коррозионностойких сплавов, инструментальной быстрорежущей стали и так далее.
На вопрос обозревателя «Про Металла», а что вы будете делать дальше, представитель завода лаконично ответил: «Пока будем стоять...».
Предприятие выпускало металлический хром и низкоуглеродистый феррохром.
Итак, «Казхром» (в расчёте как раз на руду которого НЗХС и строился в 60-е годы прошлого века), как говорится, взял под козырёк перед западными санкциями и отгрузки прекратил.
«В фокусе внимания два ключевых вопроса: люди и работа предприятия. Где взять сырьё? Вместе с коллегами из федерального Минпрома уже решаем вопрос о замещении поставок сырья на предприятие. Ведём переговоры с рядом поставщиков. Люди. Во-первых, о сокращении речь не идёт. В период временной приостановки работы люди будут переведены на другие направления. Собственник предприятия гарантирует соблюдение норм трудового законодательства и понимает, насколько важно сохранить трудовой коллектив.
Новотроицкий завод хромовых соединений — серьёзный игрок в российской промышленности. Мы с федеральными коллегами смотрим в одном направлении, что важно сейчас сделать всё, чтобы наши предприятия продолжали набирать обороты и работать для развития страны», — написал вице-губернатор Оренбургской области Игнат Петухов в своём телеграм-канале.
Задавать сейчас вопрос о том, чем думали раньше, почему не подготовили заранее резервный вариант, вероятно, бессмысленно. Но зато имеет смысл другой вопрос: что дальше?
Это ведь уже не первый случай, когда казахстанские компании, известные своей «многовекторностью», решают не ссориться с Западом и соблюдать наложенное им эмбарго (при полном понимании со стороны правительства Казахстана).
Был, например, в 2022 году прецедент, когда казахстанцы остановили поставки железорудного сырья на «Магнитку», хотя ММК и не был под санкциями, только лично Виктор Рашников. Правда, сами потом локти кусали, не зная, куда эту руду пристроить. Но для нас это уже не важно... А теперь прекратили поставки на завод, который, по мнению западников, работал в том числе и по заказам ОПК.
Три года назад Магнитка ощутила на себе ненадежность казахстанских поставщиков.
По данным Исследовательской группы «Инфомайн», в прошлом году Казахстан поставил в РФ около 300 тыс. тонн хромовой руды (что, кстати, существенно меньше, чем до 2022 года), из этого количества на долю НЗХС пришлось около четверти данного объёма — порядка 75 тыс. тонн. И вот вопрос: а что, если ЕС и США внесут в свой «чёрный список» всех российских потребителей данного сырья?
Тем временем, главный потребитель импортного хромового сырья в РФ — это недавно национализированный Челябинский электрометаллургический комбинат, крупнейший производитель ферросплавов (включая феррохром) в России. И он сейчас ни под какими санкциями не находится. Но кто может дать гарантию, что через месяц или через полгода не попадёт? Естественно, никто.
Правда, у него есть и собственная добыча, и ЧЭМК планирует её наращивать. Так, в прошлом году Челябинский электрометаллургический комбинат одержал победу на аукционе за право пользования месторождением хромовых руд «Западное» в Ямало-Ненецком автономном округе (ЯНАО), заплатив в федеральный бюджет 110 млн рублей. ЧЭМК получил участок недр сроком на 25 лет.
Руды «Западного» относятся к легкообогатимым высокохромистым металлургическим сортам. Добыча предполагается как открытым, так и закрытым шахтным способом. Прогнозные ресурсы месторождения оцениваются в 1,87 млн тонн. Дальнейший прирост запасов возможен за счёт глубоких горизонтов всех выделенных рудных тел и залежей.
Офис компании "Казхром".
Геологоразведка, разработка и добыча хромовых руд на территории ЯНАО ведётся для обеспечения сырьём ЧЭМК и Серовского заводов ферросплавов (находится под управлением ЧЭМК). В настоящее время горнодобывающее управление разрабатывает подземным способом месторождение Центральное, расположенное в 35 км от посёлка Харп на высоте 750 метров.
Пресс-служба комбината сообщала, что в соответствии с инвестиционным планом ЧЭМК вложит более 300 млн рублей в создание необходимой инфраструктуры на приобретённом месторождении до конца года 2024 года. От действующего рудника «Центральный» до месторождения «Западное» необходимо проложить дорогу протяжённостью 11 км, построить мост через реку и разработать подробный технический проект...
В настоящее время ЧЭМК в год перерабатывает около 1 млн тонн хромовой руды, добываемой на собственных рудниках в ЯНАО и на Урале. Тем не менее, от импорта хрома предприятие полностью отказаться пока не может.
Радикальным решением проблемы стал бы запуск в эксплуатацию одного из крупных новых месторождений хромовой руды, вроде Аганозёрского (половина всех разведанных в РФ запасов) или более скромного по запасам Сопчеозёрского. Как писал ранее «Про Металл», оба эти месторождения выставлялись с момента начала СВО на аукцион. И оба эти аукциона не состоялись по причине отсутствия претендентов. В отношении Аганозёрского можно было пенять на необходимость больших вложений в инфраструктуру, на недостаточный уровень разведанности запасов и неадекватно большой стартовый платёж.
В отношении Сопчеозёрского аргумент про отсутствие инфраструктуры не проходит — оно расположено буквально в двух шагах от федеральной трассы, от железной дороги и в 4 км от достаточно крупного города Мончегорска. Более того, как мы писали ранее, большой объём руды для опробования более 20 лет назад отправляли на ЧЭМК (интересно, сохранилась ли документация по тому эксперименту?). Но пока что претендентов не нашлось и на него.
В настоящее время ЧЭМК в год перерабатывает около 1 млн тонн хромовой руды.
Понятно, что есть утверждённые формулы, по которым «Роснедра» рассчитывают размеры стартового платежа на аукционах по месторождениям, что Минфин очень не любит в нынешних условиях любые разговоры про налоговые льготы для недропользователей. Но вот проблема с гарантированным обеспечением стратегическим сырьём в отношении хрома встала во весь рост, и что с ней делать?
Тащить хромовый концентрат из ЮАР, Пакистана или Зимбабве? Они, конечно, с большим удовольствием продадут, но тут встанет проблема с логистикой. И во сколько те поставки обойдутся? Или всё-таки в отношении недропользователей, которые будут готовы заняться российским хромом, применить какие-то нестандартные меры поддержки? Это, вероятно, вопрос, которым должны озаботиться профильные государственные ведомства.
Алексей Василивецкий
