От редакции. В начале немного актуального. На форуме в Давосе предложили объявить ловлю рыбы экоцидом. Тут без комментариев. Просто для понимания того, что происходит в Давосе.
Теперь маленький ихтиологический ликбез. Такой рыбы, как лосось (о которой пойдет речь ниже), в природе не существует. Она когда-то была, конечно, несколько миллионов лет назад и стала прародителем довольно большого семейства лососёвых видов рыб. Горбуша, кета, сёмга, форель, нерка, кижуч, чавыча — это всё лососевые. К сожалению, многие этого не знают, включая американских журналистов, которые на все случаи жизни используют слово «salmon».
Издание KTOO (США) также не может похвастаться знаниями в области рыболовства, поэтому мы можем только догадываться, какой именно вид лососёвых описан в этом материале. Чаще всего имеется в виду сёмга, у которой есть второе название: атлантический лосось. В то же время в Канаде нерестится и горбуша, и кижуч, так что, скорее всего, «salmon» — это образ собирательный.
Так вот, канадские рыбаки считают, что горнодобыча, вернее её отходы, могут помешать лососёвым рыбам обжить новые места для нереста, появившиеся благодаря таянию ледников в Канаде. Вообще, это довольно удивительный факт, поскольку лососёвые, как осетровые, идут на нерест в те самые реки, где когда-то родились из икринки сами. Сменить место нереста они могут лишь из-за форс-мажорных обстоятельств. Например, если их реку перегородили плотиной и построили там ГЭС. Но это уже другая история.
Вот это представитель лососевых, но кто? Горбуша? Семга? Кета? Все они отличаются друг от друга. И внешне, и по вкусу.
Жизнь коренного народа Гитксан в канадской провинции Британская Колумбия уже давно зависит от двух ручьев в водоразделе Насс, известных как ручьи Ханна-Тинтина, в которых в изобилии водится лосось. Но ещё в 2016 году собранные данные показали, что эта рыба меняет свои нерестовые привычки.
«Мы узнали, что лосось начал активно нереститься в ручье Строн-Крик, который на нашем языке называется Ксикалааан, — говорит Наксгинкв Тара Марсден, директор по устойчивому развитию компании Gitanyow Heritage Chiefs. — Более 40% нерестилищ находились в этом ручье, чего прежде не наблюдалось».
Действительно, исторически Строн-Крик не был местом нереста лосося, поскольку век назад большую часть русла ручья покрывал ледник. Однако изменение климата быстро меняет ландшафты западной Канады и юго-восточной Аляски. Из-за потепления, вызванного сжиганием углеводородного топлива, многие ледники региона могут растаять к концу текущего столетия. В результате появятся растянувшиеся на тысячи миль русла новых лососёвых ручьёв. Но, согласно исследованию, опубликованному в американском журнале Science в ноябре прошлого года, эти ручьи могут оказаться в зоне горнодобычи, прежде чем туда доберётся рыба.
Пейзажи Британской Колумбии выглядят нетронутыми, но горняки уже где-то близко.
К тому времени, когда в Ксикалаане был обнаружен лосось, горнодобывающие компании уже заявили права на прилегающий к ручью склон холма. Исследование показывает, что бОльшая часть новой среды обитания лосося в регионе является одновременно зоной потенциально активной добычи полезных ископаемых, где на разработку оттаявших земель уже были поданы десятки заявок.
«Таким образом, у нас есть выбор, как нам управлять этими зарождающимися экосистемами, — говорит Джонатан Мур, сотрудник университета Саймона Фрейзера (Канада), который руководил исследованием. — Собираемся ли мы защитить их, создавая новую среду обитания для лосося? Или на этих территориях построят рудники?»
Мур, Марсден, учёные из университета штата Монтана (США) и представители коренного народа тлинкитов, живущих на реке Таку, сравнили карты отступления ледников и будущей среды обитания лосося в трансграничном регионе Аляски и Канады с заявками на добычу полезных ископаемых в радиусе трёх миль. Из 114 водоразделов они выявили 25, где половина будущей среды обитания лосося совпадает с участками добычи полезных ископаемых, и 17 водоразделов с более чем 90% перекрытием.
В значительной части это связано с тем, что многие из быстро тающих ледников региона находятся в пределах «Золотого треугольника», горячей точки добычи полезных ископаемых в западном канадском регионе Стикин. Как следует из неофициального названия территории, здесь в основном добывается золото.
Рыба идет на нерест тысячами и десятками тысяч штук, для рыбаков это эльдорадо.
И этой современной золотой лихорадке способствует закон о владении минеральными ресурсами, по сути, колониальный закон о горнодобывающей промышленности, который позволяет компаниям отрасли получать права на геологоразведку и разработку месторождений без проведения тщательных исследований и за символическую плату.
В соответствии с этим законом горнодобывающие компании уже имеют возможность претендовать на верхнюю часть ещё не растаявших ледников, а также на невозделанные земли коренных народов. Если после удовлетворения заявки на добычу полезных ископаемых строится рудник, то по закону о владении недрами проводятся различные экологические экспертизы и проверки на соответствие нормативным актам. Но законодательные акты об охране окружающей среды не обязывают учитывать изменение климата или состояние среды обитания в будущем.
«Это неудивительно, учитывая, как быстро меняется мир и как трудно изменить политику, — говорит Джонатан Мур. — Но я думаю, что существует острая необходимость в том, чтобы мы взглянули на экологические законы и задались вопросом, защищают ли они среды обитания в будущем, а не только в настоящем».
В Канаде активно добывают золото.
Согласно недавнему решению Верховного суда Британской Колумбии, закон о владении минеральными ресурсами также нарушает конституционные права коренных народов на управление.
«Проблема, которая возникает, когда горнодобывающие компании заявляют о своих претензиях на те или иные территории, заключается в том, что тогда им что-то причитается, — говорит Тара Марсден. — А вот нашим народам, владевшим этими землями многие века, никто ничего не должен».
Согласно решению суда, заявки на добычу полезных ископаемых, поданные в соответствии с законом о владении полезными ископаемыми, не позволяют реализовать положение об обязанности канадского правительства консультироваться с коренными народами перед утверждением экологических разрешений. У провинции Британская Колумбия есть полтора года, чтобы внести поправки в закон.
Власти племён, такие как потомственные вожди Гитксан, надеются, что провинция последует их примеру. На территории Гитксан добыча полезных ископаемых вокруг ручьёв Ханна-Тинтина уже была запрещена планом землепользования в 2012 году. А в 2021 году такой же статус защищённых получили земли вдоль ручья Строн-Крик.
Хотя инициатива в данных случаях исходила от властей племён, в исследовании, проведённом учёными университетов Саймона Фрейзера и штата Монтана, отмечается, что федеральные или провинциальные правительства также могут установить режим превентивной защиты территорий потенциальной горнодобычи. Так, летом 2023 года Лесная служба США установила запрет на добычу полезных ископаемых в районах вокруг отступающего ледника Менденхолл рядом с городом Джуно на Аляске.
Канадские вожди ищут способы сохранить свою природу и рыбные ресурсы.
Еще от редакции. В России проблема уничтожения рыбных ресурсов от хозяйственной деятельности человека, разумеется, тоже существует. Например, когда строился порт Сабетта, в Обской губе пришлось проводить углубление дна. В результате соленая вода из океана хлынула в Обь, что привело к массовой гибели муксуна, нельмы и других деликатесных видов северных рыб. Про катастрофу на ТЭЦ-3 под Норильском лишний раз вспоминать не хочется, но и там ущерб рыбе был нанесен более чем существенный.
Российское законодательство обязывает промышленные предприятия компенсировать ущерб рыбным ресурсам, причем в натуральном формате. То есть, горнопромышленники, металлурги, строители, портовики и т.п. обязаны идти на ближайший рыбзавод, закупать там мальков десятками и сотнями тысяч штук и выпускать их в водоемы. С одной стороны, это выглядит прогрессивно, поскольку компенсационные мероприятия не одноразовые, а должны продолжаться несколько лет. То есть, вроде как забота о будущем.
Но, с другой стороны, никто не знает, сколько из этих мальков выживет и доживет до взрослого возраста. Кроме этого, погубить можно один вид рыбы, а выпускать разрешено мальков другого вида. Иными словами, ущерб нанесли муксуну, а выпускать можно более дешевую пелядь. Для экосистем это не самый лучший вариант, но тут все упирается в производственные мощности рыбзаводов, которые разводят мальков на продажу.
Что же касается коренных народов Севера, то для них законодательство предусматривает отдельные квоты на вылов тех или иных видов рыб, так что недовольства с их стороны, как правило, не возникает. Во всяком случае, в России не было прецедентов, чтобы рыбаки останавливали процесс освоения какого-нибудь месторождения.
Перевод Виктора Симионова
