От редакции. Издания Hydrogen Insight (Норвегия) и Science Direct (Нидерланды) обращают внимание на то, что Южной Корее необходимо инвестировать в водородные технологии получения стали, чтобы не проиграть в конкурентной борьбе. Всё бы хорошо, но возникает вопрос, почему об этом пишут именно норвежские и голландские журналисты. В их странах металлургия, конечно, присутствует, но к числу мировых грандов стальной отрасли их явно причислить не получается. Казалось бы, что им до того, как выплавляют сталь в далекой Южной Корее, которая как раз уверенно входит в мировую первую десятку по чёрной металлургии?
Но если вчитаться, то многое становится понятно. Скандинавские страны и государства северо-западной Европы традиционно находятся в авангарде экологической повестки. Неудивительно, что Грета Тунберг — скандальный символ мировой экологии — родом из соседней Швеции. К слову, классическую металлургию и горнодобычу она не особо жалует.
Полтора года назад полицейским Германии пришлось уносить на руках ожесточённую Грету на акции против добычи угля в Германии. Тогда Тунберг безапелляционно заявила, что «добыча угля в 2023 году является абсурдной». Правда, когда самой Грете в одном из университетов Великобритании установили памятник из металла за 24 тысячи фунтов, она не сильно протестовала против нерационального использования стали, но это частности.
А если говорить по существу, то металлурги всего мира вынуждены учитывать сильное экологическое лобби, переходящее в откровенное давление, в том числе и медийное. Хорошо это или плохо — однозначно не скажешь, это просто данность, которую приходится учитывать.
Монумент в честь Греты Тунберг в Великобритании.
Активисты южнокорейской экологической организации предупредили, что мощная сталелитейная промышленность азиатской страны рискует проиграть европейским, американским и японским конкурентам, если она значительно не увеличит субсидии на технологию прямого восстановления железа на основе водорода (Н2-DRI).
Ещё в 2019 году правительство Южной Кореи опубликовало Дорожную карту перехода к водородной экономике и Национальную дорожную карту развития водородных технологий, а годом позже был принят Закон о развитии водородной экономики и управлении безопасностью водородной энергетики, предлагающий, в частности, схему поддержки нового направления. Уже сегодня Южная Корея занимает лидирующие позиции в области создания стационарных топливных элементов и FCEV (электромобилей на водородных топливных элементах), что подтверждается множеством патентов.
Однако экономика Южной Кореи продолжает зависеть от импорта традиционных энергоносителей. В 2021 году с их использованием генерировалось 85% первичной энергии в стране. В сочетании с неэкономичным внутренним производством возобновляемой энергии собственное производство водорода по конкурентоспособной цене ограничено.
Правительство Южной Кореи стремится к 2040 году удовлетворить 70% внутреннего спроса на водород за счёт производства как внутри страны, так и значительных объёмов импорта.
Реализации этих целей способствует новая политика образованной в 2022 году правительственной Комиссии по водородной экономике. Эта политика подразумевает выстраивание глобальной цепочки создания стоимости водорода и расширение инфраструктуры водородных заправочных станций в сочетании с отменой норм, препятствующих развитию новых технологий.
Более того, Южная Корея создала Глобальный альянс производителей водорода (GHIAA) с участием 17 государств-членов и ЕС для содействия международному сотрудничеству в этой сфере. В перспективе Южная Корея намерена создать трубопроводную систему для доставки импортированного водорода к потребителям. Готовясь к созданию глобальной интегрированной водородной экономики, Южная Корея отрабатывает соответствующие технологии в некоторых пилотных городах, таких как Ульсан.
Металлурги Южной Кореи стараются соответствовать мировым экологическим требованиям.
Хотя зависимость от импорта водорода может нести геополитические риски, Южная Корея считает водород энергоносителем, который стабилизирует и диверсифицирует энергопоставки в страну. Кроме того, Южная Корея планирует производить водород внутри страны, например, из импортного природного газа или аммиака. Таким образом, Страна утренней свежести достаточно далеко продвинулась по пути создания водородной экономики.
Тем не менее, согласно новому отчёту, подготовленному некоммерческой организацией «Решения для нашего климата» (SOFC), которая недавно стала инициатором юридического оспаривания поддержки корейским государством «голубого» водорода (его получают из природного газа с применением технологии CCUS), правительство Германии тратит в 38 раз больше своих корейских коллег на производство стали на основе технологии H2-DRI, хотя ФРГ производит вполовину меньше стали, чем Южная Корея.
Сталелитейная промышленность — огромный бизнес в этой азиатской стране, которая является шестым по величине производителем сырой стали в мире и третьим по величине экспортёром.
Как следствие, влияние пограничных налогов на выбросы углерода, таких как CBAM, принятый в Евросоюзе механизм регулирования границ выбросов углерода, который должен заработать в 2026 году, окажет непропорциональное влияние на экономику Южной Кореи. На сталь также приходится 40% промышленных выбросов страны и 15% её общих выбросов, что осложняет для отрасли задачу по их обнулению, тогда как на национальном уровне поставлена задача по достижению полной декарбонизации экономики к 2050 году.
Но, как предупреждает SOFC в своём новом докладе «Будущее «зелёной» стали: необходимость государственных инвестиций», объёмы поддержки властями соответствующих программ в Южной Корее существенно ниже, чем у стран-конкурентов.
Учёные из Южной Кореи работают над усовершенствованием водородных технологий в металлургии.
К этим странам помимо Германии (там на программу по декарбонизации производства стали выделено 7 млрд долларов), принадлежат также Япония (3 млрд долларов), США (1,4 млрд долларов) и Швеция (1,1 млрд долларов). Для сравнения, Южная Корея выделила всего 268,5 млрд вон (193 млн долларов) в виде государственных субсидий на свою национальную программу.
Эта цифра также составляет ничтожную часть суммы в 20 триллионов вон, которая, как следует из заявления корейского сталелитейного гиганта POSCO, необходима ему для разработки и внедрения собственной технологии Hyrex H2-DRI, названной SOFC «восстановлением железа на основе водорода по-корейски».
Более того, почти все из 286,5 млрд вон государственных субсидий выделены на проекты, направленные на постепенное повышение эффективности существующих сталелитейных заводов, которые всё ещё используют коксовые доменные печи, а не на разработку новых технологий и оборудования для производства стали с помощью H2-DRI и возобновляемые источники энергии, которые, по мнению корейского правительства, являются лучшим путём к нулевым выбросам в этом секторе.
Фактически, на реализацию проектов, ориентированных на производство стали на основе H2-DRI, пойдёт лишь 10% (около 26,9 млрд вон) от общего объёма финансирования, заявили в SOFC, добавив, что в отличие от огромного «бюджета на улучшение», который рассчитан до 2030 года, срок поддержки «новых» проектов истекает в следующем году.
Европейцы по-прежнему считают, что Южная Корея слишком мало инвестирует в водородные технологии.
В Швеции 100% правительственных субсидий будут потрачены на новое оборудование для таких программ, как H2-DRI, в то время как в США этот показатель составляет 67% (что эквивалентно 1,3 трлн вон) и 37% в Японии (эквивалент 1,5 трлн вон). В результате «усилия по декарбонизации сталелитейной промышленности, которые предпринимаются со стороны основных конкурирующих стран, рискуют ослабить позиции южнокорейской сталелитейной отрасли на мировом рыке», — говорится в докладе SOFC.
Там же отмечается, что к 2025 году в Швеции должен быть запущен первый завод по производству «зелёной» стали на основе технологии H2-DRI, а в 2026 году аналогичные предприятия заработают в Германии и США. С другой стороны, «Южная Корея едва ли сможет ввести в строй свой первый такой завод раньше 2035 года», — отмечается в докладе SOFC.
«Если разработанный в Европе наиболее передовой процесс производства стали с применением технологии H2-DRI будет коммерциализирован, как запланировано, корейская сталелитейная промышленность неизбежно потеряет свою конкурентоспособность на развивающемся рынке низкоуглеродистой стали. Чтобы не допустить этого и стать одними из лидеров нового направления, существует острая необходимость расширить государственную поддержку корейской технологии производства стали с водородным восстановлением», — заявил Квон Ен Мин, ведущий автор отчёта SOFC.
Перевод Виктора Симионова
