Министр природных ресурсов и экологии России Александр Козлов заявил о том, что в МПР подготовлен новый проект Стратегии развития минерально-сырьевой базы (МСБ) страны на ближайшие четверть века, до 2050 года. Документ должен учитывать новые экономические реалии. Теперь проект должно утвердить правительство России.
«Потребности мировой и российской экономики в энергоресурсах, чёрных, цветных, драгоценных, редких, редкоземельных металлах, дефицитном сырье до 2050 вырастут в разы. Например, в уране, марганце, молибдене, хроме, титане — не менее чем в 2 раза, в ниобии — в 3 раза, в цирконии и вольфраме — в 4 раза, в литии — в 80 раз. Наша задача — обеспечить отечественную промышленность минеральным сырьём, в том числе стабильный экспорт в долгосрочной экспертизе», — прокомментировал глава Минприроды. Это будет учтено в документе.
По словам Александра Козлова, в стратегии зафиксированы два сценария: базовый, при котором обеспеченность запасами и добыча полезных ископаемых остаётся на текущем уровне, и целевой, ориентированный на опережающее наращивание минерально-сырьевой базы. Особый упор в документе сделан на усиление темпов геологоразведки дефицитного сырья и уровень его глубокой переработки.
Министр природных ресурсов и экологии России Александр Козлов.
Документ, отмечает министр, синхронизирован с ключевыми отраслевыми стратегиями государства: Стратегией развития металлургической промышленности России до 2030 года, Энергетической стратегией на период до 2035 года, Стратегией социально-экономического развития России с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года и другими.
В принципе, о том, что подобный документ разработан и направлен на согласования в министерства и ведомства, говорил в кулуарах заседания Высшего горного совета в конце ноября прошлого года Евгений Петров, руководитель Агентства «Роснедра». Он отмечал, что новую стратегию могут принять уже в начале 2024 года, но, видимо, что-то не срослось, и теперь утвердит её уже новый состав правительства, который будет сформирован в мае.
Недостатки действующей Стратегии развития МСБ до 2035 года тоже были вполне очевидны. Она принималась в 2018 году в совершенно иных экономических и внешнеполитических условиях. В ней в качестве основных рисков первым делом упоминались «колебания мировых цен на минеральное сырьё», делался упор на «потребности мировой экономики» и т.д. Не сказать, что с тех пор страна перестала зависеть от экспорта сырья, но она приняла новые формы и значительно острее встал вопрос об обеспечении собственной сырьевой безопасности.
Новая стратегия призвана заменить действующую, которая до 2035 года.
К слову сказать, Стратегия до 2035 года в качестве первого этапа реализации выделяла период 2018–2024 годов. Так что государственным ведомствам было бы не грех отчитаться, выполнены были или нет цели этого этапа. Но маловероятно, что подобный отчёт мы увидим: как-то нет таких традиций — отчитываться по итогам выполнения стратегических программ. Опять же и на форс-мажор можно будет сослаться: сперва COVID, потом СВО...
Изменился с тех пор, когда утверждали Стратегию-2035, также и перечень стратегических видов минерального сырья — в сторону расширения (до того перечень не пересматривали начиная с 1996 года). Уже одно это требовало стратегический документ изменить. Что теперь и будет сделано.
В Стратегии-2035 предлагалось сделать упор на геологоразведку следующих полезных ископаемых, признанных дефицитными. Это «полезные ископаемые, внутреннее потребление которых в значительной степени обеспечивается вынужденным импортом и (или) складированными запасами.
К этой группе относятся полезные ископаемые, минерально-сырьевая база которых в России характеризуется преимущественно низким качеством (уран, марганец, хром, титан, бокситы, цирконий, бериллий, литий, рений, редкие земли иттриевой группы, плавиковый шпат, бентониты для литейного производства, полевошпатовое сырьё, каолин, крупнолистовой мусковит, йод, бром, оптическое сырьё). Однако некоторые месторождения дефицитных полезных ископаемых (хрома, редкоземельных металлов) сопоставимы по качеству с разрабатываемыми месторождениями за рубежом, что делает особенно актуальным разработку и применение специальных механизмов стимулирования их освоения».
Стратегия-2050 призвана учитывать новые политические и экономические реалии.
Очень интересно, что особое внимание тогда рекомендовали уделить увеличению запасов драгметаллов и драгкамней: «Высокий рыночный спрос на драгоценные металлы и алмазы делает критически важным выявление нетрадиционных для отечественной горнодобывающей промышленности источников этих видов минерального сырья».
Вряд ли в этот раз они попадут в число важнейших государственных приоритетов. В разведку золота и так вкладываются частные компании, а перспективы рынка алмазов в обозримом будущем для нас крайне туманны... Вообще, крайне любопытно, как в новой Стратегии-2050 будут расставлены приоритеты. Впрочем, мы это скоро увидим.
А пока остаётся два глобальных вопроса. Первый — разумно ли планировать развитие МСБ сразу на четверть века вперёд, учитывая, как быстро развиваются технологии (которые могут потребовать новых видов сырья, а на другие резко обвалить спрос)?
Простой пример. Министр Александр Козлов, как отмечалось выше, говорит о том, что за четверть века наша потребность в литии возрастёт в 80 раз. И понятно, на чём основаны эти расчеты — на допущении, что литиевые аккумуляторы будут играть ведущую роль на рынке источников тока. И в ближайшие десять лет так оно, вероятно, и будет. Но кто поручится за дальнейшее? Уже идут исследования по альтернативным их видам...
Литий сейчас в тренде, но что с ним будет через 20 лет? Будет ли он востребован и сколько будет стоить на рынке?
Вот мнение руководителя Исследовательской группы «Инфомайн» Игоря Петрова, компания которого обычно использует горизонт планирования не больше 10 лет:
«Долгосрочное планирование, в том числе спроса на минеральное сырьё, разумеется, имеет право на существование. Однако это должно делать не одно Минприроды, а вместе с Минэкономразвития, Минэнерго, Минпромторгом и т.д. В идеале это работа органа, который в советское время назывался Госплан. Для того чтобы определить, какие виды ресурсов в долгосрочном периоде будут более востребованы, нужен пул узких специалистов-отраслевиков, которых в стране явный недостаток. Поэтому вероятность подготовки прогноза, более или менее близкого к действительности, крайне мала».
Но, как говорится, что имеем, то имеем. И тогда возникает второй, крайне интересный вопрос: какими финансовыми, техническими, кадровыми ресурсами должно быть обеспечено выполнение намеченной стратегии?
Поговорим хотя бы только о деньгах. В Стратегии-2035 было заявлено жёстко: «Начиная с 2019 года на каждый рубль бюджетного финансирования, вложенный в геолого-разведочные работы, будет приходиться не менее 10 рублей средств недропользователей». Сохранится ли эта пропорция в новой Стратегии? И насколько она будет реалистична в ближайшие годы?
Насколько реалистичными станут долгосрочные прогнозы, сказать трудно.
Напомним, в октябре 2022 года на форуме «Майнекс» были озвучены предложения АО «Росгеология» по инвестициям в геологоразведку, которые позволили бы преодолеть зависимость страны от импорта дефицитных минеральных ресурсов. С разбивкой по каждому виду сырья. Была названа цифра (в идеале) в полтриллиона долларов. Но и эффект обещали грандиозный... Думалось, что, может, и не на пятьсот миллиардов, но на значимую сумму государство финансирование геологоразведки увеличит.
Тем не менее, в последнее время специалисты из отраслевых институтов (включая, например, ЦНИГРИ), всё чаще отмечают: с учётом инфляции, а также изменения валютного курса, финансирование геологических исследований из бюджета в последние два года стагнирует. А как бы и не сокращается, потому что миллиард рублей в 2018 году и миллиард рублей сейчас — это два немного разных по весу миллиарда. Так что будет интересно прочитать, что в новом документе будет сказано про источники финансирования и планируемые объёмы вложений.
В целом же появление новых ориентиров для горнодобывающей отрасли и для отечественной геологии можно только приветствовать. Конечно, отдавая себе отчёт в том, что жизнь потом внесёт в план свои коррективы. Она их всегда вносит.
Алексей Василивецкий
