В Государственном научном центре ФГУП «ЦНИИчермет имени И.П. Бардина» решили поделиться с журналистами своими достижениями и планами на ближайшее будущее. Для начала им устроили небольшую экскурсию по производственным цехам, которые находятся там же, в комплексе на улице Радио. Потому что для 540 учёных, которые сейчас трудятся в ГНЦ, связь с производством — это важнейший принцип работы.
В распоряжении «ЦНИИчермет» есть собственная электродуговая печь для плавки металла, своё оборудование для горячего и холодного проката и так далее. В цехах в миниатюре представлен весь передел чёрных металлов — от «горы», от обогащения руды до выплавки и переработки металла.
При этом понятно, почему гораздо выгоднее моделировать процессы в стенах ГНЦ, а не на меткомбинатах — там просто установки рассчитаны на совершенно иные объёмы, отнюдь не на малотоннажку. Если не загрузить в прокатный стан тонны металла, он просто не заработает. А эксперимент предполагает возможность неудачи, выработки некондиции, и это абсолютно нормально.
Но что рентабельнее: «положить на пол», как говорят металлурги, то есть превратить в некондицию, несколько десятков килограммов металла или тонны? Ответ очевиден. Поэтому первые опыты со сплавами, с новыми марками стали проводятся здесь, на оборудовании Института (с подключением также компьютерных моделей), а потом масштабируются где-нибудь на Магнитке.
В распоряжении «ЦНИИчермет» есть собственная электродуговая печь для плавки металла.
Исследования Института тесно связаны с практикой, с самыми насущными потребностями атомпрома, железнодорожной отрасли, оборонки, автопрома (одна из последних разработок — создание совместно с «ММК-Метиз» высокопрочного крепежа, который сейчас испытывают на «КамАЗе») и так далее.
А вместе с тем, в рамках «ЦНИИчермета» созданы и развиваются международно признанные научные школы (сейчас кстати, среди сотрудников сто один специалист со степенью — кандидаты и доктора наук).
Кстати, совсем недавно премии имени Бардина, присуждаемой Российской академией наук, удостоился создатель одной из таких школ в Институте — профессор, доктор наук Георгий Филиппов (за разработку для компании РЖД).
Что же происходило в институте в течение последнего года, когда многие заказчики его исследований оказались под жёсткими санкциями, а западные поставщики оборудования показали им от ворот поворот?
Об этом подробно рассказали журналистам генеральный директор «ЦНИИчермет» Виктор Семенов и его советник по научным вопросам, академик РАН Леопольд Леонтьев.
Руководители института подробно рассказали журналистам о своей работе.
В первую очередь, выросла востребованность разработок Института, которые касаются всего цикла — от разработки новых материалов до создания металлургического оборудования. Последняя тема в прошлом году у многих предприятий вышла на первый план.
— Крупные западные компании, такие как SMS, Danieli и другие, ушли, бросив в России массу неоконченных проектов в разной степени завершённости. Некрасиво ушли, я считаю, некорректно, просто испугавшись санкций Дяди Сэма, — отметил Виктор Семёнов. — Освободился большой фронт работы, и мы весь год практически непрерывно вели переговоры о сотрудничестве и заключали контракты. Давайте честно скажем: на Западе давно уже никакой честной конкуренции не наблюдалось, были только слова о ней. А теперь конкуренты ушли.
Интересно то, что в последнее время многие меткомбинаты и даже крупные горнодобывающие предприятия начали переформатировать свои ремонтные подразделения. Это называется по традиции «ремонтный цех», но в нём может работать 5–7 тысяч человек. И решает он новые задачи — выпуск деталей и узлов, которые от производителя импортного оборудования из-за санкций получить уже невозможно.
Мы как раз со своим опытом инжиниринга готовы помогать таким производствам. Фактически на наших глазах при меткомбинатах вырастают собственные цеха тяжёлого машиностроения. Можно сказать, что через пару лет они смогут производить уже крупные узлы, а лет через пять — аналоги оборудования, которое раньше импортировалось. Собственно, «железо» воспроизвести — это не такая уж большая проблема.
Гораздо больше сложностей в том, чтобы снабдить его автоматизированными системами управления, учитывая наше отставание в микроэлектронике. Но решаема и эта проблема, — отметил Семёнов.
В последнее время выросла востребованность разработок Института, которые касаются всего цикла — от разработки новых материалов до создания металлургического оборудования.
«Про Металл» поинтересовался у генерального директора: в Стратегии развития металлургической отрасли России до 2030 года большое количество задач определено для решения конкретно «ЦНИИчермету», но достаточно ли у института для этого кадров, оборудования и прочих ресурсов? Финансовых средств, в конце концов?
— В работе над этой стратегией мы сами принимали активнейшее участие, — ответил Виктор Семёнов. — Естественно, мы формулировали непростые, но абсолютно выполнимые задачи. У нас нет и не было синдрома всёпропальщиков.
Дефицит кадров? Он, в общем-то, наблюдался все последние десятилетия, какого-то драматичного его увеличения мы сейчас не замечаем. «ЦНИИчермет» привлекает молодые кадры, у нас есть аспирантура. Помогаем людям с производства повышать квалификацию и обучаться, и кто-то потом остаётся у нас.
Пополнению кадров способствует сам принцип нашей работы, тесно связанной с производством, что позволяет к базовому окладу сотрудников добавлять проценты от контракта, если их разработка внедрена и принесла предприятию прибыль. Кстати сказать, порядка 20% наших сотрудников всё время находится в командировках, на меткомбинатах и ГОКах, помогая на месте внедрять разработанные нами технологии.
В отношении финансирования, могу сказать, что госбюджет нас не кормит, мы действуем на хозрасчёте. За прошлый год, например, у нас оборот составил 1,5 миллиарда рублей. Много это или мало? Заметно меньше, чем, например, у ЦНИИ конструкционных материалов «Прометей», но динамика у нас хорошая. Достаточно сказать, что, когда я возглавил Институт в 2017 году, этот показатель был в пять раз меньше. Мы себя обеспечиваем, но вот о чём бы мечталось — так это о двух вещах.
На КамАЗе сейчас испытывают разработки ЦНИИчермета.
Во-первых, мы не можем себе пока позволить полностью провести замену оборудования для исследований. Оно дорогое, сразу вынуть из оборота соответствующую сумму на приобретение новинок для «ЦНИИчермета» не по силам, и в этом могло бы помочь государство.
Второе — это вопрос финансовых гарантий. Тут мы уступали западным конкурентам. То есть они могли себе позволить финансово гарантировать выполнение контрактов по разработке и поставке оборудования. Ну, а если у нас контракт на 3 миллиарда рублей, например, как мы его гарантируем при обороте в 1,5 миллиарда в год? И это проблема, которую мы обсуждаем с Минпромторгом.
Возможно, государство могло бы нам субсидировать ставку по кредиту, если бы банк резервировал деньги для наших гарантий, или мы бы нашли иной способ... Над этим мы думаем, — отметил Семёнов.
«Про Металл» задал также вопрос академику Леопольду Леонтьеву о том, как Институт намерен работать над проблемой обеспечения России стратегическим дефицитным сырьём. По словам Леопольда Игоревича, эта задача — одна из крайне важных, и решается она не только путём создания эффективных технологий для разработки природных месторождений (что тоже необходимо).
— Одним из важнейших направлений является создание замкнутых циклов, вовлечение в переработку техногенных отвалов. Мы уже столкнулись с тем, что в отходах металлургического производства содержание полезных компонентов может быть выше, чем в природных месторождениях.
Например, на Челябинском цинковом заводе выяснили, что в пылях, образующихся при работе электропечей, перерабатывающих лом, содержание цинка — 16%, тогда как в природной руде — 4%, и научились их улавливать!
Или возьмём для примера проблему красных шламов. Они образуются при переработке бокситового сырья для алюминиевой промышленности. Красный шлам — вид высокотоксичных отходов.
В зависимости от состава исходной бокситовой руды и технологии её переработки при производстве одной тонны глинозёма — сырья для производства алюминия — получается до полутора тонн красного шлама. И на Урале таких шламов накоплено за десятилетия 200 миллионов тонн! При этом эти отходы содержат 30% железа (ряд месторождений железной руды отрабатывается и с куда меньшими содержаниями), а также редкие земли, включая дефицитный скандий.
Всё это богатство в качестве пыли разносится по окрестным полям, заражая экосистему. Технология отработки была создана нашими учёными ещё в советские годы, но потом пришла перестройка и вопрос не решается до сих пор, — отметил академик Леонтьев.
На пресс-конференции был затронут и вопрос не только импортозамещения, но и экспорта наших собственных технологий и оборудования за рубеж. Сократились контакты с западными фирмами, но выросли с южными и восточными.
Это Индия, Пакистан, ряд других государств. Недавно решил развивать у себя чёрную металлургию традиционно нефтегазовый Туркменистан.
На пресс-конференции было отмечено, что в прошлом году «ЦНИИчермет им. И.П. Бардина» разработал по контракту с Туркменистаном стратегию развития чёрной металлургии в этой стране. По словам Виктора Семёнова, в Туркменистане известны месторождения железной руды.
В лаборатории Челябинского цинкового завода.
Институт проводил технологические испытания проб железных руд месторождения «Чагыл» (участок «Пятая Гызылгая») на их пригодность для металлургического производства. Для этого в «ЦНИИчермет» доставили две пробы железной руды массой 300 кг каждого типа и компактировочную добавку массой 50 кг.
Исследования проводились в лаборатории комплексных химических исследований и лаборатории ферросплавов и техногенного сырья. Специалисты Института изучали металлургические свойства и вещественный состав руды и определяли схему её подготовки к металлургическому переделу.
Как заявил В. Семёнов «Про Металлу», в институте ждут, что в руководстве Туркменистана определятся с выбором из предложенных ему вариантов стратегического развития чёрной металлургии и сотрудничество будет продолжено.
На пресс-конференции было затронуто много других вопросов. Например, о создании в институте спецсплавов и о спецметаллургии. Это одно из важнейших направлений его работы. Так, в конце прошлого года в институтской лаборатории изучали легирование стали церием, произведённым группой компаний «Скайград» («Про Металл» недавно рассказывал об этом).
Было установлено, что для некоторых видов стали применение этого редкозёма от «Скайграда» помогает сильно измельчить зерно и за счёт этого повысить прочность — даже при использовании сотой доли грамма.
«Наши планы формируются на годы вперёд, мы можем похвалиться десятками научных разработок мирового уровня, которые меткомбинаты у нас буквально рвут из рук, порой даже просто на опытной стадии. Не обо всём мы можем рассказать, поскольку во многих случаях связаны пунктами о конфиденциальности в договорах. Но уверенно могу сказать, что «ЦНИИчермет» остаётся на переднем крае российской науки», — подытожил Виктор Семёнов.
Алексей Василивецкий
