Гражданская война, которая разворачивается на востоке Демократической Республики Конго, начинает оказывать прямое влияние на мировой рынок цветных металлов. Поскольку Россия — это один из крупных экспортёров данного сырья, на её металлургов потенциальный рост цен тоже может повлиять. Хотя сейчас ещё сложно оценить предстоящие масштабы ценовых корректировок. Мы недавно подробно писали о том, какие металлы добываются в ДРК. Первым под удар попало олово.
Повстанцы из движения «23 марта» (М23), за спиной которых стоят вооружённые силы и спецслужбы Руанды, продвигаются в конголезской провинции Северное Киву. Сейчас их отряды перекрыли дороги, ведущие к крупному оловянному руднику компании Alphamin Resources Corp. Компания объявила об остановке производства и эвакуации персонала, за исключением некоторых работников, которые будут наблюдать за состоянием рудника.
Рынок на эту новость активно отреагировал. «Блумберг» назвали эти события «самым крупным оловянным ценовым ралли за последние три года».
Сначала цена Лондонской биржи металлов на олово подскочила на 9%, потом снизилась до 7,4% (35 900 долларов за тонну).
На Шанхайской бирже фьючерсы на олово за день взлетели сразу на 10%. Будет ли эта тенденция устойчивой? Мнения специалистов расходятся.
Ситуация в ДР Конго остается крайне напряженной.
В России наиболее крупным производителем (и экспортёром) олова является ПАО «Русолово», входящее в холдинг «Селигдар». Маркетологи этой компании смотрят на перспективы роста цен на белый металл скептически:
«Для ПАО «Русолово» стоимость олова определяется ценой на Лондонской бирже и курсом доллара, и мы, естественно, следим за происходящими событиями. Горнодобывающая компания Alphamin Resources объявила о временном прекращении работы на своём оловянном руднике Bisie в провинции Северное Киву.
Несмотря на то, что данный оловянный рудник является третьим по величине в мире, его добыча составляет лишь порядка 12-13 тыс. тонн олова в год из более 300 тыс. тонн мировой добычи. В связи с чем оказываемый эффект от его закрытия на цены будет незначительный. Олово торгуется на различных товарных биржах по всему миру, но основным рынком является Лондонская биржа металлов (LME).
LME определяет «цены закрытия» на олово, которые служат ориентиром для мировой торговли, широко используются как основа для сделок на международных рынках и влияют на формирование ценовых ожиданий для олова по всему миру. Мы видим, что колебание цен на LME имело место, но не было критичным».
Олово из ДРК.
А вот управляющий аналитик Аналитической группы MetalReseach Георгий Гончаров полагает, что рынок может отреагировать на изменения оловянной конъюнктуры более активно:
«Согласно данным нашего исследования «Рынок олова, концентратов, ломов, жести 2024–2030», мировой объём добычи олова в концентратах в 2024 году немного снизился (на -1,6%) — до 300 000 тонн. ДР Конго в 2024 году увеличила добычу олова в концентратах на +25,0% до уровня в 25 000 тонн. Доля страны тоже выросла в мировой добыче с 6,6% до 8,3%. Также следует отметить, что Демократическая республика Конго является крупным поставщиком концентратов с содержанием олова.
Доля страны в поставках концентратов олова на мировой рынок в 2023 году составила 12,6%, а объём — 18 468 тонн по весу концентратов. Мы считаем, что если добыча там совсем прекратится или снизится, то это всё же заметно повлияет на мировой рынок олова. Степень влияния будет определяться величиной снижения объёмов добычи и производства, а также поставок, и сроком этого снижения или отсутствия поставок».
Управляющий аналитик Аналитической группы MetalReseach Георгий Гончаров.
Судя по реакции мировых бирж в последние дни, рынок выжидает, что произойдёт дальше. Но интересно отметить, что в последние десятилетия волатильность на оловянном рынке определялась ещё и другой малопредсказуемой территорией нестабильности — Мьянмой (бывшей Бирмой).
Об этой стране редко пишут, но там вот уже несколько лет идёт вялотекущая гражданская война с образованием анклавов, никак не подконтрольных центральному правительству. Один из таких анклавов — провинция Ва со значительными запасами олова («самоуправляемая зона», как они сами себя называют).
Ещё недавно Мьянма активно экспериментировала с экспортом олова, вызывая обвалы цен на мировом рынке. В 2010-х аналитики действия Мьянмы на рынке олова сравнивали с американскими горками: в 2012 году страна экспортировала 30 тыс. тонн валового концентрата, в 2013-м этот показатель резко вырос до 89 тыс. тонн, а в 2016 году подскочил до колоссальных 500 тыс. тонн.
После этого, когда в стране поняли, что обрушили мировой рынок, выпуск упал до 150–200 тыс. тонн в год.
По данным The United States Geological Survey, производство олова в концентрате в Мьянме в 2021 году составило 36,9 тыс. тонн, а в 2022 году его объёмы упали до 31 тыс. тонн. Впрочем, даже так страна оказалась третьей в мире по этому показателю после Китая и Индонезии.
А в середине 2023 года маоистские повстанцы из провинции Ва своим решением... полностью остановили добычу металла, чтобы «сохранить оставшиеся ресурсы после более чем десятилетия разрушительной и расточительной добычи». При этом в анклаве на тот момент производили порядка 28 тыс. тонн оловянного концентрата, который практически весь уходил в КНР.
Добыча олова в Мьянме.
Поэтому крайне любопытно, что в конце февраля нынешнего года, когда рудник в Конго ещё не эвакуировали, но было понятно, что он под угрозой, Ньи Ранг, представитель провинции Ва в Мьянме, заявил, что её власти рассматривает возможность возобновления добычи в богатых оловом районах, хотя конкретные сроки возобновления не назвал. Он также сообщил, что в регионе принят документ «Процедура получения лицензий на добычу, обогатительные фабрики и разведку».
Документ был подготовлен Бюро промышленного и минерального управления провинции Ва и регламентирует процесс получения разрешений на добычу, обогащение и разведку. Металл из Мьянмы вскоре опять появится на рынке? Впрочем, для того чтобы возобновить не полукустарную (которая там тоже имеет место), а серьёзную промышленную добычу в джунглях, инвесторам в любом случае нужно время...
«Трудно оценить, как долго продлится приостановка добычи в Конго, но она определённо ухудшит существующую глобальную нехватку оловянной руды», — говорится в сообщении компании First Futures Co. Но тут следует принять во внимание ещё один фактор.
Эвакуация персонала с рудника в ДРК.
Компания Alphamin имеет американских бенефициаров. «Компания, контрольный пакет акций которой принадлежит субъектам Соединённых Штатов Америки (США), назначила американскую фирму для лоббирования дипломатического вмешательства США в отношении этих угроз безопасности», — говорится в её недавнем заявлении по Конго.
«Возможно, это та самая черта, которую перешёл руандийский лидер Поль Кагаме, и ему теперь не поможет могучая «крыша» королевского дворца в Букингеме», — отмечает в этой связи российский африканист Виктор Васильев в своём телеграм-канале «Улыбаемся и машем».
Если США действительно включат всё своё влияние, то авантюра М23, за которой, отметим ещё раз, стоит Руанда, может закончиться достаточно быстро. Впрочем, мало ли сейчас у Дональда Трампа внешнеполитических забот — с Гренландией, хуситами, Панамой и далее по списку? Дойдут ли руки ещё и до Африки? Скоро увидим.
Алексей Василивецкий
