В столице прошла очередная конференция, организованная Creon Group. Но на сей раз она была посвящена не разработке каких-то конкретных полезных ископаемых (ранее проходили мероприятия по меди, литию и прочим), а проблемам горнодобывающей отрасли России в целом. Трудно, конечно, объять необъятное, но довольно представительный срез современной ситуации в отрасли сделать, как нам показалось, вполне удалось.
В центре обсуждения так или иначе оказывались несколько главных тем, такие как отраслевая логистика и финансирование горных проектов. Исполнительный директор НП Ассоциация «Горнопромышленники России» Анатолий Никитин констатировал, что с привлечением финансирования у горняков сегодня стало всё сложно, даже у гигантов отрасли. Помогают разве что поставки в Китай.
«На следующий год, например, «Норильский никель» очень жёстко сократил свою инвестиционную программу. За одним исключением — это инвестиции в месторождение Быстринское в Забайкалье (добыча медного и железорудного концентратов, а также золота), ориентированного на КНР. Это был гринфилд-проект, построенный с нуля. И теперь уже на подходе «Быстра-2», вторая очередь ГОКа, которая обеспечена запасами на двадцать лет работы. Но такие возможности есть далеко не у всех», — отметил Никитин.
Исполнительный директор НП Ассоциация «Горнопромышленники России» Анатолий Никитин.
По его словам, ему известны горнорудные проекты на 4,5 триллиона рублей, которые могут быть реализованы в ближайшее время в России, а в РСПП говорят о 8 триллионах. Но где эти средства взять, когда нет физической возможности заимствовать их за рубежом (например, через фондовый рынок) и высокие ставки по кредитам делают невозможным кредитование в российских банках?
В этой связи не случайно несколько выступлений были посвящены перспективам цифровых финансовых активов в России. Этот инструмент появился в нашей стране лишь два года назад, с утверждением соответствующей нормативной базы. Но он быстро развивается. Причём «токенизации» поддаются самые разные вещи — от слитков золота или палладия до квадратных метров строящегося жилья (вплоть до «человеческого капитала» — университеты могут выпускать токены под обучение будущих специалистов).
Использование ЦФА — это возможность привлечения финансирования напрямую помимо банков. При этом оформление выпуска токенов занимает в разы меньше времени, чем организация выпуска, например, облигаций.
Что мешает развитию ЦФА в горном секторе? Для начала, не все знают, что это такое. Кстати, выступавшие банкиры специально подчёркивали, что ЦФА в массовом сознании почему-то ассоциируются с криптовалютами, а это на самом деле не связанные вещи... И, кроме того, недостаточная пока ёмкость этого рынка.
В 2023 году рынок ЦФА составлял в России всего 56,6 млрд рублей, в конце нынешнего года 500 млрд, в 2025-м — уже триллион. Прогрессия, согласимся, впечатляет. Поэтому данный инструмент стоит осваивать уже сейчас, в том числе компаниям горно-металлургического сектора — он очень перспективен.
ЦФА - это возможность привлечения дополнительных инвестиций в горную отрасль.
К слову, в выступлениях отмечалось, что в связи с изменением налогового законодательства топ-менеджеров компаний будет выгоднее со следующего года стимулировать не прямо выписывая им денежные премии, а с использованием ЦФА, но это, конечно, не главное преимущество, а так, приятный бонус от данного финансового инструмента.
Между тем, инвестиции нужны уже сейчас, и для решения глобальной проблемы технологического суверенитета страны их требуются десятки триллионов. Как отметил руководитель Исследовательской группы «Инфомайн» Игорь Петров, в последнее время наблюдается тревожная тенденция.
Мы говорим о необходимости поставлять на мировой рынок продукцию всё более высоких переделов. А на практике, если анализировать внешнеторговую статистику (российские данные закрыты, что было довольно спорным решением, но ведь есть «зеркальная» статистика зарубежных стран, и она известна), выясняется: в экспорте цветных металлов, например, в последние годы снижается доля чистого металла и растёт доля полученных из руд концентратов.
Руководитель Исследовательской группы «Инфомайн» Игорь Петров.
Нельзя сказать, что в России ничего не делается для создания замкнутых технологических цепочек в горно-металлургической отрасли. Например, по словам Игоря Петрова, активно реализуется проект по выпуску в России нержавеющей стали «Русской нержавеющей компании», проект по разделению редкоземельных элементов Соликамского магниевого завода.
Построен и, вероятно, будет в следующем году запущен завод по производству металлического цинка в Верхнем Уфалее... Но в таблице, которую Игорь Петров продемонстрировал, в слишком многих графах значится одна и та же формулировка: «в планах компаний отсутствует». Нет масштабных планов по переработке алюминия, меди, первичного свинца, сурьмяных и вольфрамовых концентратов и так далее.
С другой стороны, возникает вопрос: куда и как экспортировать наш металл, если внутреннее потребление растёт достаточно медленными темпами?
Игорь Петров привел данные по переработке и экспорту разных металлов в разных странах. Например, РФ экспортирует 88% алюминия в виде чистого металла, а КНР - лишь 5%, остальная часть китайского экспорта - алюминиевая продукция.
На конференции с докладом о перспективах китайского рынка стали выступил Александр Сёмин, директор Центра экономического прогнозирования Газпромбанка. Он поделился внутренней аналитикой этого финансового учреждения, и она экспортёров стали не порадует.
По мнению банковских экспертов, «сталеплавильная отрасль Китая столкнулась сейчас с более глубоким кризисом, чем в 2008 и 2015 годах». И это не случайно: объём жилья в стадии строительства в КНР в октябре 2024 года по сравнению с аналогичными показателями 2021-го рухнул на 27%. Потребление стали, соответственно, упало в этой стране на 11% в текущем году. Но вот выплавка стали снизилась лишь на 3%.
На рынке профицит стали будет только расти. Какой нужен демпинг россиянам, чтобы туда со своей сталью прорваться?
Упоминали на конференции и недавно начатый Китаем крупнейший проект по добыче молибдена, а куда идти нашим поставщикам со своим вольфрамово-молибденовым концентратом?
Плюс к тому, металл и другие экспортные товары на мировой рынок нужно ещё доставить. Поэтому, как уже отмечалось, от обсуждения транспортных проблем на конференции горняков обойтись было нельзя. С тезисами доклада о перспективах и проблемах коридора «Север — Юг» через Иран мы рассчитываем познакомить читателей отдельно.
Логистические проблемы отрасли являются одними из наиболее существенных.
В целом же можно процитировать слова, например, ведущего эксперта Фонда развития несырьевого неэнергетического экспорта Софьи Катковой: геополитические перемены обострили все проблемы как отечественной железной дороги, так и флота. В перспективе нам придётся продолжить освоение «дальних рынков» стран БРИКС, и для этого нужно строить транспортные морские коридоры, которые не запирались бы узкими проливами (как на Чёрном и Балтийском морях), такие как СМП.
Что же касается развития внутреннего транспортного потенциала России, то большое внимание нужно обратить на речные и комбинированные маршруты.
В целом по итогам дискуссий на конференции можно сказать, что горная отрасль России перестраивается, несмотря ни на что. Другой вопрос, что это происходит медленнее, чем нам всем бы хотелось. С учётом обозначенных проблем, к которым стоит ещё добавить такую боль горняков в отдаленных районах, как дефицит энергетической и иной инфраструктуры, на первый план выходят меры государственной поддержки стратегически важных проектов.
Как выразился один из участников, в конце концов, «атомный проект» в прошлом веке не имел на тот момент рыночной составляющей и не был самоокупаем, но только благодаря ему стране удалось выжить. Об этом стоит помнить и сегодня, когда мы собираемся бороться за технологический суверенитет, который невозможен без минерально-сырьевой базы.
Алексей Василивецкий
