Начало июня для уральских шахтёров выдалось тревожным: смена горняков «Мариинского прииска» (Свердловская область, посёлок им. Малышева близ города Асбест) отказалась подниматься на поверхность и объявила забастовку. Под землёй остались около 80 человек. На этот шаг они решились, поскольку получили следующую информацию: их предприятие собираются реорганизовать и работников сократить. Впрочем, через сутки акцию они прекратили.
Этот шаг шахтёров вызвал значительный резонанс. Правда, в областном отделении Горно-металлургического профсоюза России «Про Металлу» сказали, что рабочие прииска не входят в профсоюз, и потому в ГМПР «просто смотрят со стороны на происходящее, а вмешаться не могут». Но и без профбоссов на забастовку было кому отреагировать: явление-то крайне редкое для современной России.
На рудник приехали представители прокуратуры (областной и городской, из Асбеста), спустились в шахту и взяли у бастующих бумагу с их требованиями. Прибыл также областной министр промышленности и науки.
По итогам переговоров с бастующими Минпром области, представитель ООО «РТ-Капитал» («дочка» корпорации «Ростех», владелец «Мариинского прииска») и временный гендиректор АО «Мариинский прииск» подписали протокол, в котором отмечалось, что инициатива по сокращению персонала ещё не принята, а компанию будут развивать. При этом план соответствующих мероприятий по развитию нужно предоставить до 14 июня. Работники рудника вышли на поверхность. Но решена ли этим проблема?
Забастовка на прииске для современной России может считаться крайне редким и необычным явлением.
Несколько слов о том, что добывает прииск. Из шахты поднимают на-гора бериллы. Наиболее ярко окрашенные из них — изумруды, драгоценные камни, которые используются в ювелирном деле. А остальное — сырьё для производства металла бериллия.
Бериллий — важный элемент для высокотехнологичных отраслей экономики (включая оборонную, атомную, аэрокосмическую и так далее). Он используется для выпуска бериллиевой бронзы (в сплавах с медью и другими добавками). Это материал высокопрочный и не искрящий, что очень важно для выпуска инструментов, которыми придётся работать со взрывоопасными веществами.
Кроме этого бериллий активно применяется при легировании, что резко увеличивает прочность и твёрдость сплавов. К слову, добавка 0,5% бериллия в сталь позволяет изготовить пружины, которые остаются упругими до температуры красного каления и способны выдерживать миллиарды циклов значительной по величине нагрузки. Словом, стратегический материал.
В СССР существовал полный цикл производства бериллия, а после распада выплавка металла из концентрата осталась в Казахстане — на Ульбинском металлургическом заводе. Но не зря говорилось: «Сильна советская власть!». Запаса концентрата, завезённого из России на склады «Ульбинки» хватает до сих пор, чтобы мы могли бериллиевую продукцию с завода... импортировать. В частности, импортирует его продукцию и одно из ключевых в атомной отрасли предприятий «Маяк».
А вот так выглядит сырье, из которого делают бериллий.
А вот добывающие мощности в России пережили очень тяжёлые времена. Вплоть до того, что в посёлке имени Малышева людям в индивидуальном порядке приходилось просеивать отвалы в поисках мелких изумрудов — более им заняться было нечем.
Россия импортирует как бериллий металлический, так и бериллиевые бронзы и лигатуры. По данным на 2021 год, основные поставки бериллия осуществлялись из Казахстана (порядка 70 тонн в год) и Китая (порядка 30 тонн). До 2022 года ещё США поставляли ежегодно несколько тонн (в основном алюминиево-бериллиевые лигатуры для легирования алюминиевых сплавов)... Однако запасы концентрата в Казахстане оставлены были хоть и немалые, но всё же не бесконечные.
Ликвидировать нашу зависимость вызвалась госкорпорация «Ростех», обратив внимание на месторождение в Свердловской области, на котором как раз и стоял Мариинский прииск. Ею были инвестированы 1,5 миллиарда рублей. Но, прямо скажем, работала госкорпорация не особо быстро.
Ещё в 2017 году было объявлено о создании на базе предприятия Центра компетенций по производству бериллия. К 2019 году хотели подготовить ТЭО, а сейчас уже должны были вовсю разворачивать добычу — все эти планы оказались провалены по срокам. Тем временем, убыток от работы шахты АО «Мариинский прииск» составил в 2021 году более полумиллиарда рублей.
Горнякам платят неплохие деньги за их тяжелый труд. Понятно, что никто не обрадовался перспективам сокращений.
В «Ростехе» задумались и пришли к выводу о том, что шахту следует закрыть, камнецветное производство законсервировать и переориентироваться на добычу бериллия из отвалов, коих накоплено немало. При этом содержание данного металла в отвалах очень невысокое.
Оно в разы ниже, чем на другом известном российском месторождении бериллия — Ермаковском в Бурятии, где тоже существуют свои проблемы, в том числе связанные с экологией, так как бериллий при всех его выдающихся химических и физических свойствах опасен для здоровья человека.
Считается, что разработка месторождения будет экономически оправдана при добыче в год 30 тонн в пересчёте на чистый металл. Сейчас его на Мариинском прииске производят в 10 раз меньше. На месторождении хотят поставить флотационную фабрику.
«Я не знаю, кто посоветовал «Ростеху» войти в своё время в этот проект, но это было очень неудачное решение, точно не основанное на анализе рынка, — рассказал «Про Металлу» генеральный директор ООО «Исследовательская группа «Инфомайн»» Игорь Петров. — Насколько мне известно, на сегодня не существует экономически обоснованной технологии получения бериллийсодержащей товарной продукции на этом месторождении, с учетом содержания металла и других особенностей».
Бериллий считается стратегически важным материалом, поскольку он используется в ВПК.
Следовательно, в перспективе «Ростех» может с удивлением обнаружить, что убытки от уральского предприятия только выросли — даже после консервации шахты? Тем более, что в подписанном на прошлой неделе протоколе говорится про «необходимость проработать возможность одновременной добычи руды и открытым, и подземным способом», то есть не факт ещё, что законсервируют. Правда, учитывая темпы работы госкорпорации, выяснится это, скорее всего, через годы — раньше они вряд ли запустят новое производство.
Но когда-нибудь этот момент наступит — и что тогда? Выяснится, что государство даром зарыло в землю миллиарды рублей? Впрочем, здесь есть и иной аспект, на который, возможно, рассчитывают авторы этого проекта: бериллий реально нужен для предприятий военно-промышленного комплекса. А ВПК — это вообще не про рентабельность, там речь идёт исключительно о государственных интересах.
Алексей Василивецкий
