Росприроднадзор опубликовал рейтинг, вернее антирейтинг основных городов-загрязнителей в России в 2022 году. Первую строчку занял Норильск, причём всех своих соперников победил если не нокаутом, то, как говорят в боксе, за явным преимуществом. Объём выбросов загрязняющих веществ в этом городе составил 1,8 млн тонн, или 10,5% от общего объёма выбросов по всей стране. Конкуренты отстали почти безнадёжно.
На втором месте Череповец (270 тыс. тонн), далее идут Новокузнецк (263 тыс. тонн), Липецк (262 тыс. тонн), посёлок городского типа Рефтинский (225 тыс. тонн), Междуреченск (198 тыс. тонн), Магнитогорск (173 тыс. тонн), Воркута (168 тыс. тонн), Иркутск (132 тыс. тонн) и Уфа (132 тыс. тонн).
Нетрудно догадаться, что лидируют в этом антирейтинге «металлургические» города. Да, собственно, и сам Росприроднадзор в своём отчете деликатно пишет, что «основными источниками выбросов в 2022 году стали деятельность по добыче полезных ископаемых (7,2 млн тонн от общего числа выбросов по стране), обрабатывающие производства (3,6 млн тонн) и обеспечение электрической энергией, газом и паром (3,1 млн тонн)».
Такой пейзаж характерен для многих индустриальных городов России, особенно там, где развита металлургия.
Ну, то есть, почти как у Гая Юлия Цезаря: пришёл, добыл, загрязнил.
«В том, что Норильск занимает первое место в России по уровню загрязнённости воздуха, нет ничего удивительного: данный факт обусловлен характером рудного сырья, перерабатываемого на обогатительных и металлургических предприятиях Заполярного филиала «Норильского никеля».
Оно состоит из сульфидных минералов, которые в процессе плавления разрушаются с образованием диоксида серы, между тем по удельным объёмам выбросов в расчёте на тонну меди Норильск сопоставим с Верхней Пышмой и Карабашем», — говорит Леонид Хазанов, промышленный эксперт, кандидат экономических наук.
Говорим Норильск — подразумеваем «Норникель». Руководители корпорации, видимо, догадывались, что рейтинг Росприроднадзора не принесёт им ничего хорошего, поэтому заранее поспешили подстелить соломку под печальные экологические показатели. Последние два месяца на всех форумах менеджеры и спикеры «Норникеля» сообщали об успехах. И, в принципе-то, большинство коллапсов Норильска устранимы, если компания успешно, а главное, быстро реализует так называемую «серную программу». Но тут и начинаются загвоздки.
Горожане в Норильске уже привыкли к тому, что их город давно находится под пристальным вниманием экологов.
Высшие руководители «Норникеля» всего за месяц дали три разные версии сроков «серной программы». Сначала председатель совета директоров Андрей Бугров сообщил, что срок сдвигается на «пару лет, может быть поменьше».
Затем старший вице-президент — руководитель блока стратегии и управления стратегическими проектами, логистики и ресурсного обеспечения Сергей Дубовицкий объявил об отказе многих поставщиков оборудования от сотрудничества с «Норникелем», что вынудило компанию вернуться на фазу пересборки проекта.
Теперь подробностей добавил президент компании Владимир Потанин. Он подтвердил, что многие поставщики и подрядчики отказались от работы с «Норникелем»: «Технологии, на базе которых мы планировали реализовать этот проект, стали для нас фактически недоступными. Но мы не опустили руки, нашли альтернативные решения и сейчас занимаемся перепроектированием. Сначала решим проблему с низовыми газами на конвертерах — это сам по себе очень большой челлендж. Там соорудят плавильную печь, аналогов которой до этого не было. И уже на этой печи в течение последующих пару лет предстоит реализовать проект по улавливанию отходящих газов».
Слов много. Но ответа на вопрос «доколе» и топ-менеджеры и сам хозяин избегают. Видимо, не знают.
Председатель совета директоров Андрей Бугров первым сообщил о переносе сроков реализации серной программы.
Напомним тем, кто уже мог подзабыть, что серная программа — это проект утилизации диоксида серы на Надеждинском металлургическом и Медном заводах, входящих в Заполярный филиал «Норникеля», с получением серной кислоты и её последующей нейтрализацией известняком с производством гипса.
Технологически проект действительно крутой, а его предполагаемые результаты — бальзам на душу экологов всей страны и отдельно для жителей города Норильска, которые знают такое необычное природное явление, как серный дождик. И это отнюдь не весело. По данным ряда СМИ, риск развития онкологических заболеваний здесь в 2 раза выше, чем в среднем по стране.
Благодаря реализации проекта выбросы в Норильске по итогам 2023 года должны были снизиться на 45%, на втором этапе (после 2025 года) — на 90%. Стоимость серной программы оценивают более чем в 300 миллиардов рублей.
«Готовность на Надеждинском заводе — 75%. Ожидаем сейчас начала пуско-наладочных работ и улавливание газа первое в конце сентября. IV квартал, начиная с октября месяца, — тот период, когда можно будет попробовать первый результат. Первая сера будет поймана», — сообщал глава «Норникеля» Владимир Потанин.
Владимир Потанин уверен в том, что сера будет поймана, но подтверждает сложности с реализацией серной программы в заявленные прежде сроки.
Проблема заключается в том, что если на Надеждинском заводе всё идёт более-менее штатно, то вот реализация программы на Медном заводе, видимо, будет сдвинута на два года, о чём с болью в сердце и сообщили топ-менеджеры компании.
А вот что говорят на эту тему экологи.
«Если читать ESG-отчёты «Норникеля» да слушать его представителей на «зелёных» конференциях, то может показаться, что «Норникель» — это якобы самая пушистая и экологически правильная фирма. Они много лет всем рассказывают про серный проект, который нужно ещё «совсем немного» подождать и всем будет счастье. И продолжат рассказывать, как всё улучшается, а скоро совсем хорошо станет. Но не могут обеспечить надёжную герметичность пульпопроводов, чтобы сверхтоксичный медно-никелевый концентрат не попадал в речки и ручьи.
Во-первых, «Норникелю» было б полезно нанимать больше тех, кто будет реально ходить по земле и мониторить ситуацию, чтобы не возникало ситуаций с пересыханием шламохранилищ и прорывов пульпопроводов или вопиющих историй вроде аварии на Пясине. А во-вторых, акционеры «Норникеля» и их дети должны здесь, в Норильске жить. Не в Куршавеле, не на Лазурном берегу, а на берегу прекрасного озера Долгое», — говорит эколог Анатолий Баташев.
По словам Анатолия Баташева,«из Норильска десятилетиями тянут соки, работают на советском заделе».
«Для России Норильск с его 150–170 тысячами жителей — это далёкий медвежий угол. И хотя город даёт весомый вклад в бюджет, как часто нога федерального чиновника сюда ступает? У большинства ведомств руководители на уровне первых лиц и замов в Норильске не появлялись десятилетиями.
История с Пясинской катастрофой показала, что когда есть федеральное внимание, пинок, то и все экологические задачи начинают быстро решаться. Норильская агломерация по качеству и уровню жизни способна обогнать Исландию с Канадой. И эту задачу менеджерам «Норникеля» и красноярским управленцам пора поставить в KPI», — уверен Анатолий Баташев.
Специалисты «Норникеля», безусловно, сделали выводы после масштабной аварии на ТЭЦ-3.
Вадим Рукавицын, доцент кафедры экологии и природопользования Российского государственного геологоразведочного университета имени Серго Орджоникидзе (МГРИ) занимает достаточно сдержанную позицию:
«Норникель» действительно старается заботиться об экологии, но дело в том, что производство металлов в Норильске идёт уже давно, а решать экологические проблемы, связанные с этим, активно начали только порядка 10 лет назад. Главный вопрос — это, конечно, загрязнение воздуха диоксидом серы, хотя нельзя исключать и проблемы отходов, грязной воды, отсутствия озеленения и т.д., — говорит Вадим Рукавицын. — Реализация серного проекта всё равно не выведет Норильск из первых мест рейтинга в ближайшее время.
Экосистема города находится в ужасном состоянии, поэтому потребуется масштабная реабилитация и благоустройство города в целом, которые будут заключаться в очистке почвы, природных и подземных вод, восстановлении биоразнообразия, а также модернизации всех инженерных систем города. Дойдёт ли до этого, сказать сложно».
Некоторые специалисты отмечают, что 300 млрд рублей — это, конечно, внушительная сумма, но в то же время эту проблему можно решить и за меньшие деньги, взяв на вооружение опыт Китая, где на Норильск чем-то похожи многие промышленные города.
К тому же, на ум приходит и еще один вывод: денег на экологические программы ассигнуется достаточно, но вот как и куда они расходуются — большой вопрос, потому что результат пока что плачевен.
Выбросы не только отравляют воздух, но и пагубно отражаются на местой флоре и фауне. В том числе и на водных биоресурсах.
«Норникелю» следует использовать масштабные наработки КНР, где при бурном промышленном росте 2000-х годов начались значительные проблемы в экологической сфере. Уверен, что китайские коллеги смогут предоставить более дешёвые решения, чем промышленники из европейских стран, а «Норильский никель» откроет для себя новое направление — экспорт решений по сбережению экологии для всех участников рейтинга Росприроднадзора, — считает Владимир Калинин, эксперт государственного управления, муниципальный депутат г. Москвы.
По его мнению, уйти с первого места в рейтинге Росприроднадзора Норильску будет крайне трудно.
«Говоря о способах перехода с первой строчки этого рейтинга, нужно понимать разницу между первым и вторым местом. Один Норильск равен сумме выбросов семи Череповцов. При таких показателях город может соревноваться лишь сам с собой, понижая негативное воздействие по сравнению с прошлыми периодами учёта», — говорит Владимир Калинин.
Он обратил внимание и на общие показатели по 2022 году в докладе Росприроднадзора.
«Экологический сбор в бюджет составил 4,376 млрд рублей. Кроме того, было взыскано в судебном порядке 1,2 млрд рублей платы за негативное воздействие на окружающую среду и ещё 7 млрд рублей за прямой ущерб окружающей среде. Это свидетельствует о значительном числе нарушений экологического законодательства, на которые идут компании в своём стремлении обеспечить прибыль для своих акционеров, не инвестируя достаточно в обновление и поддержание достаточного уровня безопасности», — подчеркнул Владимир Калинин.
Тот самый медный завод в Норильске, который так сложно экологически модернизировать.
Между тем, за экологией Норильска следит, похоже, вся страна, поскольку ситуация в этом городе показывает общие проблемы, характерные для многих регионов России.
«90% всех российских предприятий работают в рамках недостоверной инвентаризации выбросов, из них процентов тридцать вообще не зарегистрированы как ОНВ. Росприроднадзор имеет возможность говорить только о том, что им декларируют сами предприятия. Все отчёты носят добровольный характер.
Уверен, что Челябинск, Красноярск и ряд других городов могут в этом потягаться с Норильском. И это мы ещё не учитываем мусорные полигоны и объекты накопленного вреда, поэтому адаптировать Норильск ко всей стране не совсем корректно», — считает Александр Суфранович, председатель Рязанской региональной общественной организации «Дышим чистым».
«Если говорить конкретно про «Норникель», то я видел их мощнейший доклад про собственные системы мониторинга и перспективы его развития. Если это будет реально работать, то много вопросов по экологии с компании будет снято. На данный момент известно, что проблемы с воздухом есть и существенные.
Уйдет ли Норильск с первого места? Ну самый простой способ — это дать другому городу обогнать Норильск по выбросам (смеётся — прим. ред). А если серьёзно, то время покажет, поскольку все решения давно лежат на поверхности. Главное, чтобы все они выполнялись».
Если все планы компании воплотятся в жизнь, то много вопросов по экологии будет снято.
Мнений, как мы видим, много. Степень оптимизма у всех разная, но что-то подсказывает, что определённый качественный сдвиг по экологии Норильска уже необходим.
Ну а пока вспоминается кот Матроскин с его бессмертным мемом: «Деньги у нас есть, у нас — тук-тук по голове — ума не хватает!».
Экологический пожар невозможно погасить только купюрами, часть которых могут до пожара не долететь. И, наверное, директорам «Норникеля» стоит не шокировать публику готовностью к тратам, а просто довести начатое до конца.
Антон Белов
