Очередное повышение ключевой ставки и последовавшее за этим ослабление национальной валюты привело к очередному витку недовольства промышленников. Даже экспортоориентированные компании не могут скомпенсировать свои потери на внутреннем рынке из-за сократившихся объёмов валютной выручки. Представители крупного бизнеса прогнозируют стагфляцию, а отраслевые эксперты отмечают неготовность Центробанка оперативно придумать альтернативу действующей денежно-кредитной политики.
Очередное повышение ключевой ставки до рекордных 21% произошло на заседании Банка России 25 октября. Его председатель Эльвира Набиуллина тогда сразу поспешила успокоить общественность тем, что ЦБ находится в переломной точке в борьбе с инфляцией. Она уверенно заявила, что регулятор может перейти к снижению ставки в 2025 году, если экономика не испытает дополнительных внешних шоков. По её прогнозам, политика Центробанка позволит снизить инфляцию до 4,5–5% в следующем году с последующей стабилизацией на уровне 4%. Любопытно, что 4 декабря она уточнила свой же прогноз, заявив, что тормозной путь до цели по инфляции в 4% займёт весь 2025 год и захватит 2026-й.
Можно ли считать данный прогноз окончательным? Видимо, нет. Но на что же тогда ориентироваться? В конце ноября министр финансов России Антон Силуанов беспомощно пошутил: «Почему все ждут повышения ставки? Не надо создавать каких-то дополнительных ожиданий таких. Знаете, когда думаешь много об этом, это сбывается. Поэтому надо думать об обратном». Однако представителям крупного бизнеса совсем не до шуток. Ещё в конце октября глава «Ростеха» Сергей Чемезов на заседании Совета Федерации заявил, что госкорпорация на фоне высокой стоимости заёмных средств может остановить экспорт высокотехнологичной продукции, так как вынуждена отдавать всю прибыль на обслуживание процентов по кредитам. При этом он спрогнозировал стагфляцию всей российской экономики, при которой одновременно падает и производство, и потребление, но при этом растёт большими темпами инфляция. Если его прогноз сбудется, в стране неминуемо вырастет уровень безработицы и цены.
Глава Минфина Антон Силуанов считает, что бюджет на 2025 год, с одной стороны, получился «чрезвычайно жёстким», с другой — отвечает национальным целям развития. По его словам, высокая ключевая ставка довольно затратна для бюджета, дефицит которого в следующем году составит 1%
В конце ноября уже основной бенефициар «Северстали» и по совместительству глава наблюдательного совета ассоциации «Русская сталь» Алексей Мордашов заявил о необходимости пересмотра денежно-кредитной политики Центробанка, так как высокая ключевая ставка не приводит к снижению инфляции, а также тормозит промышленность и всю экономику. Миллиардер выразил обеспокоенность сомнительным достижением России, которая стала чемпионом в мире по величине ключевой ставки, превысившей уже в 2,5 раза инфляцию. По его словам, экономика может развиваться в условиях разумной, умеренной инфляции, тогда как с её негативными социальными последствиями бороться можно. «Правильное ли это лекарство? Как бы лекарство не оказалось вреднее болезни», — резюмировал он.
Вообще, по этому поводу господин Мордашов бил в колокола и ранее, когда ключевая ставка не превышала 19%. Согласно его опасениям, дальнейшее увеличение ставки само по себе становится фактором инфляции, которой она призвана противодействовать. Ведь компаниям становится выгоднее остановить своё развитие, сократить масштаб бизнеса и просто положить средства на депозит, чем вести бизнес и нести все связанные с этим риски. Он предупреждал, что, если этот серьёзный инерционный процесс не контролировать, он в свою очередь может привести к торможению экономики страны и стать серьёзным вызовом для развития промышленности.
Но, похоже, опасения сталеваров пока не кажутся чиновникам реалистичными. По мнению того же Антона Силуанова, курс национальной валюты для экспорта важнее ключевой ставки. «У нас есть целый нацпроект поддержки экспорта. Есть инструментарий, в том числе бюджетный, который помогает в сложных для привлечения кредитных условиях экспорт поддерживать», — заявлял не так давно министр. Корень проблемы, по его мнению, кроется в инфляции, к которой в основном привязаны текущие расходы бизнеса — зарплаты, сырьё, материалы. Поэтому он рекомендовал в первую очередь решать вопрос с инфляцией, хотя конкретных идей, как это реализовать, пока не предложил.
"Нам нужны дискуссии для того, чтобы выработать правильный, сбалансированный национальный курс в области денежно-кредитной политики", — заявил Алексей Мордашов в конце ноября на форуме "Российский промышленник"
А тем временем национальная валюта стала сильно проседать. В конце ноября доллар достиг тех уровней, на которых находился в период валютного кризиса в марте 2022 года, преодолев на международном рынке Форекс психологическую отметку в 114 рублей. Курс американской валюты на уровне 109,58 рубля, установленный ЦБ на 29 ноября, стал максимальным за последние два с половиной года. Согласно данным регулятора, в ноябре национальная валюта потеряла более 11% стоимости, а всего с начала 2024 года — около 20%. Банк России был вынужден отказаться от покупок валюты на внутреннем рынке с 28 ноября до конца 2024 года в рамках бюджетного правила, но продолжит её продажу по другим основаниям.
Тут уже пришлось оправдываться даже пресс-секретарю Кремля Дмитрию Пескову. В начале декабря он вдруг заявил, что доллар теряет доверие как мировая резервная валюта, его «эрозия набирает силу» и это происходит по всему миру. Ряд стран, включая не входящие в БРИКС, отказываются от его использования в пользу национальных валют. «Если США будут с использованием силы, как они говорят, экономического воздействия принуждать страны к использованию доллара, наверное, это ещё больше усилит тенденции по переходу на национальные валюты», — добавил Песков. После этого издание «Про Металл» решило опросить профильных экспертов, чтобы более полно обобщить все надежды и страхи по данному злободневному вопросу.
Дмитрий Александров, руководитель управления аналитических исследований ИК «ИВА Партнерс»:
При сохранении высокой ставки слишком долгое время возникнет риск существенного роста неплатёжеспособности экономических агентов разных секторов экономики, и в итоге сформируются предпосылки для стагфляции, когда инфляция не снижена, а экономическая активность падает. В сложных случаях возможно сочетание разгона инфляции и снижения ВВП. Для металлургов сейчас девальвация играет на руку, но объёмы экспорта в физическом выражении снизились, поэтому эффект не столь силён, как было в прежние времена. Что касается механизмов смягчения давления на промышленность, то их много, в том числе налоговое стимулирование по отдельным проектам, ускоренная амортизация как один из способов расширения целевых инвестиций при модернизации или освоении определённых проектов, снятие экспортных пошлин, как это произошло, например, в отношении коксующегося угля.
"Мы дали сигнал, что Центральный банк допускает возможность повышения ставки, но хочу обратить внимание на то, что это не предопределено", – сказала Эльвира Набиуллина 4 декабря в ходе выступления на инвестиционном форуме ВТБ "Россия зовёт!". При этом инфляцию она сравнила с высокой температурой больного человека, являющейся признаком некоторых болезней
Василий Данилов, аналитик ИК «Велес Капитал»:
Рост ключевой ставки повышает стоимость долгового финансирования, в то время как слабый рубль увеличивает доходы от экспорта. И если высокие ставки оказывают одинаково негативное влияние на все компании сектора «Металлы и добыча» (с поправкой на уровень долговой нагрузки), то выгода от девальвации рубля будет варьироваться в зависимости от доли экспорта в структуре выручки. Так, наибольшими бенефициарами станут «Норникель» и «Алроса», получающие свыше 80% выручки от продаж на внешние рынки, в то время как сталевары, ориентированные на внутренний рынок (ММК и «Северсталь»), практически не смогут воспользоваться прямыми выгодами от слабого рубля. Однако для таких компаний существует косвенная выгода: слабая национальная валюта поддержит стоимость продукции на внутреннем рынке, так как при росте рентабельности экспорта часть внутренних продаж начинает уходить на внешние направления, снижая объём предложения для российских потребителей и поддерживая цены.
Кирилл Климентьев, аналитик ИК «Цифра брокер»:
Банк России обращает внимание на инфляцию и кредитования юридических лиц. Оба эти показателя не замедляются, поэтому ждём роста ключевой ставки до 23% в декабре. Вопрос критичен для всех металлургов. Во-первых, пропадает инвестиционная привлекательность капитальных затрат, так как крупные проекты не могут обеспечить возврат на инвестиции выше, чем текущая безрисковая доходность. Во-вторых, сокращается спрос на ипотеку, а именно стройка занимает основную долю внутреннего потребления стали. Если рубль будет слабеть, то это позитив для экспортных компаний. При этом государство поддерживает сектор строительства: так, на 2025 год уже выделены лимиты на семейную ипотеку в размере 2,4 трлн рублей, а также обсуждается инициатива новой программы ипотеки под 12% для учителей, врачей и госслужащих.
Константин Калачёв, руководитель Политической экспертной группы:
Надёжный курс и разумная ставка — такие решения помогут сохранить доверие к рублю. Но дело не только в этом. Силуанов утверждает, что падение рубля выгодно экспортёрам, а экспортёры жалуются на трудности. Часть рынков закрыта, на других демпингуют конкуренты. Высокая ключевая ставка действительно не приводит к снижению инфляции, а также тормозит промышленность и всю экономику. Но я бы поставил лошадь впереди телеги: для начала надо решать проблемы рынков. Что касается непосредственно ключевой ставки, то монетарный регулятор должен принять решения, от которых будет зависеть российская экономика не только в ближайшие дни, но и в среднесрочной перспективе. Повышение ставки против инфляции уже не помогает. Если одной рукой накачивать экономику бюджетными деньгами, а другой их обесценивать, неизбежно попадание в закручивающуюся спираль: процентные доходы по вкладам в рублях конвертируются в ещё более высокий спрос на валюту. И никакого замедления инфляции. Доверие населения к падающей национальной валюте не может не снижаться, и его уже не удержишь за счёт высоких банковских ставок. Да и производителям действительно проще положить деньги на депозит, чем вкладывать в производство.
По данным отраслевого агентства Metals & Mining Intelligence (MMI), поставки стальной продукции из России за рубеж за девять месяцев 2024 года упали на 22% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, составив 14,1 млн тонн. Наиболее заметное снижение произошло в сегменте стальных труб, экспорт которых упал на 41% в годовом исчислении. В сегменте проката продукция с покрытиями показала наибольшее снижение — 49%
Александр Мищенков, политолог:
Господин Мордашов справедливо заявляет, что ставка тормозит промышленность и всю экономику. Выплавка стали в текущем году у «Северстали» снизилась на 8%, а чистая прибыль по МСФО за 9 месяцев — на 31%. Но он далеко не единственный, кто возмущается политикой регулятора. Например, глава РСПП Александр Шохин и вовсе пригрозил сворачиванием программы «технологического суверенитета» из-за невозможности финансировать инвестпроекты при текущей ключевой ставке. Со стороны политтехнологов запущен нарратив «А не слишком ли долго глава ЦБ занимает свой пост?».
Самый негативный сценарий для экспортоориентированных компаний сектора горнорудной и металлургической промышленности — банкротство компаний, не справившихся с долговой нагрузкой. В зоне риска компании с высоким уровнем чистого долга, например «Мечел». Первой ласточкой может стать банкротство шахты «Инская» в Кузбассе, где, по сообщениям СМИ, готовятся сократить более 420 человек.
Мой прогноз: 20 декабря ключевая ставка будет повышена на 2 п.п. до 23%. Смягчить удар по промышленности государство может за счёт увеличения масштабов льготного финансирования инвестпроектов, введя при этом дополнительные меры по контролю за эффективностью расходования данных средств. Также отраслевым лоббистам имеет смысл приложить усилия к доработке нацпроекта «Международная кооперация и экспорт», обещающего льготные кредиты и субсидирование логистики.
Дмитрий Смирнов
